Нужно сказать, что Сталин, и это зафиксировано в документах, рассматривал руководителей и инициаторов восстания как авантюристов. Он называл восстание (и говорил об этом Миколайчику) «ненадежным делом». И из этого следует, что в принципе он не мог оказать помощь, пойти на ненадежное дело, связь, сделку с авантюристами.

...вряд ли командование Армии крайовой, которое решилось на начало восстания, могло рассчитывать на помощь Сталина, поскольку его считали в Лондоне врагом номер 2 после Гитлера. Дело в том, что после образования просоветского правительства в Хелме был заключен соответствующий договор между СССР и этим правительством, согласно которому любые войсковые объединения, особенно объединения Армии крайовой, на территории Польши рассматривались как враждебные. Их нужно было разоружать, и никакой речи о том, чтобы совместно Армия крайова и Красная армия могли выступать, в частности, в период Варшавского восстания, не было. На этот счет опубликованы соответствующие документы, здесь нет никаких заблуждений. Сталин рассматривал Армию крайову, как враждебное вооруженное формирование. С другой стороны, он как бы презрительно относился к этим формированиям, поскольку считал, что они плохо вооружены и не могут активно действовать. Польское эмигрантское правительство, как указывает Васильева, и Армия крайова готовили планы восстания втайне от советского руководства, что естественно. В Лондоне считали, что последует помощь во время восстания со стороны Великобритании, но эта помощь оказалась призрачной.