"

Частный Клуб

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Частный Клуб » Творчество » "Иерихонские трубы"


"Иерихонские трубы"

Сообщений 1 страница 22 из 22

1

По ряду обстоятельств мне очень нужно, чтобы эта повесть была опубликована хотя бы на форуме. Она никогда не печаталась, но начала появляться в электронных библиотеках, причём моего согласия никто на это не спрашивал.

ВСЕ ПРАВА НА СЛЕДУЮЩИЙ ТЕКСТ ПРИНАДЛЕЖАТ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО АВТОРУ!

Сергей Ильвовский
По мотивам киносценария  «Иерихонские трубы» (сериал Сыщики) В.Брагина и С.Ильвовского

Иерихонские трубы
Детективная повесть

Глава 1

Музыка в полутёмном кабинете гремела с такой оглушающей громкостью, что любые предосторожности по какому-то сохранению тишины были тут совершенно излишними. Но невысокая черноволосая девушка так осторожно притворила за собой дверь, словно входила в комнату, где находится спящий. Стараясь ступать бесшумно, она подошла к большому письменному столу почти в  самом центре этого немаленького помещения, и уставилась на него печальным взглядом.
Единственный включенный источник света - настольная лампа, бросавшая на столешницу  узкий сильный луч, высвечивала там весьма непривлекательную картину. По всему столу, вперемешку со скомканными листами бумаги, валялись  красочные коробочки для компакт-дисков и сами они без упаковки, фотографии, подмокшая пачка  сигарет. Большая пепельница уже не вмещала в себя окурков, многие из которых не были докурены даже до половины, и безжалостно смяты  в гармошку или просто сломаны. Толстое стекло, покрывающее почти весь письменный стол,  было заляпано какими-то мутными засохшими пятнами. Рядом с полупустой бутылкой виски стоял недопитый стакан. В пластиковой тарелке справа от него сиротливо засыхал едва надкушенный кусок пиццы. На экране компьютерного монитора, стоявшего сбоку, прихотливо извивались какие-то разноцветные трубы, отражаясь в зеркальной черноте большого аквариума, стоявшего на высокой подставке в простенке между окнами.
Безнадёжным взглядом девушка обвела глазами огромный кабинет. Углы и высокий потолок были почти неразличимы, и едва угадываемые лица на рекламных плакатах, которыми были увешаны стены, казалось, глядели на неё прямо из темноты. Светодиоды на передней панели музыкального центра тускло светились и подмигивали каким-то неземным зелёным цветом. В комнате было жарко и душно, но  девушка, вздрогнув, как-то зябко поёжилась и снова вернулась взглядом к столу.
За ним, на самом краешке огромного чёрного кожаного кресла с высокой спинкой, сидел сгорбившийся человек, уткнув лбом курчавую рыжую голову в скрещённые на столе руки. Прямо перед этой взлохмаченной шевелюрой лежала большая фотография привлекательной девушки  восточного типа в странном наряде, похожей на ведьмочку с каким-то неуловимым и непонятным  взглядом раскосых азиатских глаз. Над её головой, вручную, был нарисован фломастером жирный чёрный крест, обведённый не совсем ровным кругом.
Стараясь не попадать взглядом на эту фотографию, вошедшая дождалась перерыва между мелодиями и тихо позвала:
- Женя – и, чуть погодя, добавила уже громче – Евгений!
Не было бы совершенно ничего удивительного, если после такого шума её бы никто не услышал, однако всклокоченная голова всё-таки оторвалась от стола. Изможденное, серое с каким-то зеленоватым оттенком, влажное от пота лицо, покрытое красными замятыми складками, напоминало страшную карнавальную маску. Это впечатление только дополняли рыжая двухдневная щетина и синие, отёчные, мешки под глазами. Мутный взгляд полузакрытых, с красными, воспаленными белками глаз постепенно стал немного осмысленнее.
- Ну, я же просил  вас – заговорил Евгений хриплым невнятным голосом – не лезть ко мне. Неужели непонятно?!
- Женя, ну что ты с собой делаешь? - Девушка умоляюще сжала руки перед собой. - Даже и не съел ничего. Тебе же лететь завтра! Хочешь, я тебе постелю на диване? Поспи нормально хоть немножечко -  ночь ведь уже.
Неудобно перегнувшись через подлокотник кресла, Евгений вытащил откуда-то из-под стола начатую бутылку «Пепси» и жадно глотнул несколько раз из горлышка. Его голос стал немного разборчивее.
- Бэлка! Ты хороший человек, но сейчас ты можешь крупно нарваться. Чтобы духу твоего здесь не было через пять минут, понятно?! Домой вали! На тачку денег дать?
- Никуда я не уеду – почти закричала Изабелла – пока не улетишь, не отойду! Ты нас что, за людей не считаешь? Мы же волнуемся за тебя! Ну, нельзя так, Женечка. Давай я хоть окно открою, а то ты так накурил - не продохнуть. На улице уже не жарко.
- Чёрт с тобой - открывай и выметайся отсюда! Дай ты мне одному побыть, не могу я сейчас никого видеть, пойми.
- Ладно, ладно, уйду сейчас – скороговоркой пробормотала Белла -  дергая непослушную раму – и не слушай ты  больше её песни. Ну, не мучай ты себя!
- Уйди! – процедил сквозь стиснутые зубы Евгений.  Если ты ещё раз…
Сообразив, что сейчас начнётся что-то страшное, Изабелла метнулась к двери.
- И чтобы никто!.. Понятно вам?! Никто!!! - Грозно неслось ей вдогонку.

Плотно затворив за собой дверь кабинета, Изабелла устало присела за стол  секретарши, безвольно уронив плечи и бесцельно уставившись взглядом куда-то перед собой. В открытую дверь приемной заглянул румяный широкоплечий парень, одетый в тёмно-синюю форму охранника.
- Ну, чего там, Белла? - шёпотом спросил он, кивнув головой на дверь. - Всё бухает?
- Ой, Витенька, это ужас, какой то! Я его таким ещё никогда не видела. Может, останешься до утра, а? Я понимаю, Вить, у тебя смена давно закончилась, но я скажу Дмитрию Александровичу - он тебе оплатит, как ночные. А если что, то я сама тебе заплачу.
- Да  ты чего, Бэл, с дуба, что ли упала? За кого ты меня держишь-то? Конечно, останусь, и безо всяких бабок. Я Женю уважаю. И тебе здесь одной сейчас… - Витя отрицательно покрутил головой
- Витя! - Умоляюще взглянула на охранника девушка. - И ты тоже заметил?!
- Тут только дурак совсем не заметит такие дела.
- Страшно, Витька - всхлипнула Белла, и, уткнувшись в рукав форменной куртки охранника, тихо заплакала.
- Ну, ты чего, в натуре, Бэлка – забормотал Виктор, неуклюже гладя её по распущенным волосам – ну, кончай реветь, всё путём будет. Давай, кофейку, что ли сообразим, а то спать охота.

Евгений, стоя посередине кабинета, дрожащей рукой взял со стола и поднял к глазам фотографию странной девушки, немного похожей на ведьмочку и, посмотрев на неё безумным взглядом, устало выронил снимок из руки. Карточка, плавно покачиваясь в воздухе, упала на пол, но всё тот же ведьмин взгляд продолжал преследовать его и с большого рекламного плаката, прикрепленного прямо над огромным аудиоцентром. Попятившись, словно спасаясь от этого пронизывающего пристального взгляда, Евгений уперся ладонями в стол и рухнул в кресло, крепко сдавливая голову руками, не в силах преодолеть мучительную, пульсирующую в висках головную боль.

http://pics.qip.ru/2044AOZ.jpg

Галлюцинации Евгения

Просидев неподвижно несколько минут, он вдруг опять резко вздёрнул голову. Дотянувшись до почти уже пустой бутылки виски, выплеснул  остатки в стакан и начал искать что-то на столе. Обнаружив, наконец, вскрытую упаковку лекарства,  выдавил последнюю  таблетку из фольги и,  сунув её в рот,   в два глотка,  высосал виски из стакана.  Судорожным движением он смял пустую коробочку и, запустив маленький комочек в открытое окно, не глядя, сунул руку,  нащупывая пульт аудиоцентра. Странный, немного пронзительный голос, наконец, замолк, но в голове у Евгения почему-то так и продолжало звучать страшное трубное завывание. Затихая, и вновь расширяясь, тяжёлый густой звук как будто ритмично сдавливал его голову прочным железным обручем. Сердце натужно колотилось в груди в странном рваном ритме, словно пыталось воспроизвести умолкнувшую мелодию. Не в силах больше вынести эту пытку, Евгений сполз с кресла и рухнул на колени, совершенно раздавленный могучим трубным гласом, звучавшим в голове.

http://pics.qip.ru/2044AtD.jpg

Евгений пытается спастись лекарствами и виски.

- Господи!.. Трубы опять... опять они... Иерихонские трубы…
Стены и потолок, кружась и качаясь, поплыли перед глазами Евгения. Сквозь пелену, застилавшую глаза, он уловил остатками сознания раскосый ведьмин взгляд, лукаво  улыбающиеся ему из полутьмы и, сдавленно простонав и прижав руку к груди,  повалился на пол, выронив пустой стакан.

Оторвав взгляд от кроссворда, над которым он клевал носом последние полчаса, Витя удивлённо взглянул на Изабеллу, поднявшуюся с дивана и нерешительно протянувшую руку к дверной ручке.
- Ты, чего?
- Кажется, он заснул, Вить. Я зайду, посмотрю.
- Точно. Музыки часа два уже не слышно. Ну и оставь его, пусть придавит немножко. Утречком я за пивком ему сгоняю - баночку хлебнёт, умоется, и всё путём будет.
- Нет, Витя. Окно там надо закрыть; может одеяло ему достать. Я на секунду, ты только не уходи никуда. Потом, знаешь - мне что-то показалось…
- Ну-у, смотри сама. Я бы его не трогал... – с сомнением протянул Виктор, глядя на оставленную открытой дверь.
Тишина продлилась несколько секунд, потом из кабинета послышался не то вскрик, не то всхлип, и тут же Белла в полный голос закричала:
- Витя! Витя, скорее!
Ворвавшийся в кабинет Виктор увидел что Белла, стоя на коленях, пытается оторвать от пола, негромко стонущего Балясина.
- Ты… Чего это с ним?
Не знаю. Я об него споткнулась в темноте. Вот, видишь… Стонет и говорит что-то непонятное. Кажется бред у него.
Наклонившийся Виктор, с трудом разобрал сквозь тяжёлое дыхание и стоны, что Евгений с маниакальным упорством повторяет:
- Трубы… Трубы опять… Трубы…
- Может он это… Типа, того… До «белки» допился? Водярой-то здорово прет!
- Нет, нет! У него мало оставалось — я видела. Болит у него что-то, Витька! Давай, «Скорую» вызовем!
- Да, разорется опять. - Виктор нагнулся и подсунул руки под спину Евгения. - Помоги мне, я сейчас на диван его… Нет… Ты ноги… Ноги приподними… Ну, вот так, все путём.

http://pics.qip.ru/3044AP0.jpg

Витя и Белла пытаются поднять с пола Евгения Балясина.

С трудом уложив Евгения на диван и оторвавшись от него, Белла быстро вытащила из шкафа одеяло и подушку.
- Витя, приподними ему голову, я подушку подсуну! Вот. Сейчас, одеялом прикрою.
- Ребята, что вы тут толпитесь? – Неожиданно хрипло спросил Балясин и закашлялся.
- Женечка, очнулся? – всхлипнула Белла – Ты как? Что у тебя болит?
- Башка раскалывается… и дышать трудно. А в грудь - будто ножом саданули. Что тут со мной хоть было то?
- Я не знаю, Женя - ты почему-то на полу лежал и стонал. Ну, ну скажи, что тебе дать? Какое лекарство?
- Грипп у него, наверное. – Пробасил сбоку Виктор – Может аспиринчику, Жень? Или «догнаться» хочешь? Если кончилась я в ночной могу за бутылкой сгонять.
- Ты думай, что говоришь! – набросилась на Виктора Белла – какую ему сейчас водку? Боже мой… за что всё это?!.. Женя, где у тебя лекарства?!
- Не надо ничего, я принял уже. Сейчас пройдет. Димка давно ушел?
- Он вообще не уходил, из-за тебя. Спит у себя там. Хоть градусник-то у тебя где?
- Да, на кой он… - спустив ноги на пол и, с трудом садясь на диване, тяжело заглатывая ртом воздух, сказал Балясин – платок лучше мне дай, насморк какой-то привязался. И Димку разбудите.
- Сам уже проснулся – раздалось из приемной и в дверях появился заспанный, помятый Капсулев в летних серых брюках и пёстрой рубашке, наброшенной на голое тело – вы так тут орали — мёртвый проснётся… Хоть бы свет зажгли – добавил он, протянув руку  и щёлкнул клавишей выключателя  у двери.
Яркий верхний свет немедленно уничтожил всю загадочность и нереальность обстановки. Стало видно, что это самый обычный, правда очень большой и хороший кабинет преуспевающего бизнесмена. Судя по сотням компакт дисков и компакт кассет, размещённых в специальных стойках и просто стоящих и лежащих на многочисленных полках; по обилию ярких цветных журналов, проспектов и буклетов на столах  хозяин кабинета, наверное, имел какое-то отношение к эстраде, или шоу-бизнесу. Тем более, что стены кабинета были увешаны рекламными плакатами известных певцов и популярных музыкальных и вокальных групп.
Немного непонятным было только одно: почему между яркими рекламными плакатами в некоторых местах к стене были прикреплены  репродукции каких-то тёмных старинных картин, хотя… может быть, деловые интересы хозяина кабинета не ограничивались исключительно лёгкой музыкой?
Присев на стул около дивана Капсулев укоризненно посмотрел на Евгения, который, радостно улыбаясь, потянулся к нему как к родному…
- Ну что, Жека, опять не удержался, а? Ты же мне обещал.
- Нет, отец, я не нюхал, зуб даю. Мне просто так плохо чего-то.
- Так у тебя же были вроде, какие-то таблетки.
- Последнюю сожрал, а башка всё равно раскалывается. И дышать нечем совсем.
- Давай тогда Фартукову позвоню. Приедет – выведет.
- Не стоит, зачем человека среди ночи дёргать? Я же не помираю.
- Что значит – дёргать? - Даже удивился Дмитрий - Он за это деньги получает, и не маленькие, между прочим. Тебе сейчас главное – уехать, а ехать - завтра! Хотя… даже уже сегодня.  Тебе нужно в норме быть!   Как ты в Шереметьево поедешь?
- Да куда ему ехать – такому? – Вмешалась Белла, протягивая Балясину носовой платок. – У него же и вещей с собой никаких нет!
- Всё равно ехать! Как можно дальше отсюда. И всё будет о,кей. В тёплые края, отдохнет, а вещи...  – вещи и там купить можно.
Капсулев, ободряюще, хлопнул Евгения по плечу и, задержав руку, удивленно спросил:
- Ты что это, вроде дрожишь?
- Да, холодно мне как-то – невнятно ответил Балясин, сморкаясь в платок – колотун  прицепился. Да, ехать надо, ехать подальше…
- И сними ты ее, наконец, а? Ну не трави себя так, Женя, хватит –  Капсулев оглянулся на висящий рекламный плакат.
Витя, вопросительно взглянул на Евгения. Тот, поколебавшись, кивнул и Витя с явной радостью бросился отлеплять от стены рекламный плакат с портретом загадочной девушки с раскосыми глазами.
- Ну, вот и правильно! Забудь ты напрочь про эти «Иерихонские трубы». Про всё вообще забудь! Что с тобой опять? - Капсулев с тревогой посмотрел на Евгения
Бледное лицо Балясина снова приобрело серовато-зелёный оттенок. Он прижал руку к левому плечу и, сгибаясь от боли, застонал.
- Дьявол… рука отнимается чего-то. Больно…
Капсулев, до сих пор сохранявший относительное спокойствие, посмотрел на него с опасением.
- Рука?.. Тогда, Жень, знаешь - лучше, правда, врача. И поскорей! Ребята, вы с ним посидите, а я пойду, позвоню, и заодно предупрежу на вахте, чтобы Фартукова сразу пропустили.

http://pics.qip.ru/1044AtB.jpg

Дмитрий Капсулев уговаривает Евгения вызвать "Скорую помощь"

- Женя, скажите, вы сегодня принимали какие-нибудь лекарства? – спросил Фартуков, снимая с руки Евгения чёрную манжетку тонометра и поправляя  задранный выше локтя рукав рубашки.
- Только, что вы мне дали, Геннадий Алексеевич. И ещё от головной боли.
- Ну, что вы выпивали – это ясно – сказал Фартуков, бросив неодобрительный взгляд на стол – а больше ничего не принимали? – Врач выделил голосом слово «больше»…
- Нет  – морщась от боли, ответил Балясин, с трудом спустив ноги и садясь на диване, - больше ничего.
- Так. Температуры у вас нет. Вы меня хорошо видите?
- Плывет вообще-то перед глазами, если честно.
- Вот что, Женя, вам  срочно надо в больницу! Давайте вызывать «Скорую».
- Да вы что, с ума тут все посходили? Какая, к чёрту, «Скорая»?!
Фартуков, беспомощно, оглянулся на Капсулева.
- Дмитрий Александрович. Ну, хоть вы ему объясните – это же очень опасно!
- А что с ним такое? – обеспокоено, спросил Капсулев.
- Без кардиограммы конечно не слишком точно сейчас можно сказать, но это  похоже на инфаркт. Я постарался давление сбить, но у меня и толкового то ничего с собой нет. Капельницу надо… И противошоковую терапию. Эх, вам бы мне по телефону сразу про руку... «Скорую» срочно нужно было вызывать, не дожидаясь меня – я бы сказал.
- Никаких «Скорых», - слабым, но твёрдым голосом вмешался Балясин – ещё засунут в какую-нибудь дизентерийную больницу на три недели – кашу на воде есть! Если нужно в больницу, меня Дима в приличную отвезет. Отвезёшь, Дим?
- О чем речь, отец? Только заскочу к себе – пиджак возьму – права у меня там. А ты с Геннадием Алексеевичем спускайся пока к машине потихонечку. Витя, ты помоги, донеси его просто в случае чего.
- Дмитрий Александрович, - обратился к Капсулеву врач, понизив голос, пожалуйста, побыстрее.  Не нравится мне его сердце.

Когда машина уже выезжала из ворот на улицу, Балясин, сидевший с Фартуковым на заднем сидении, вдруг попросил:
- Дим. Воткни там какую-нибудь музыку, а то муторно.
- А что поставить? - спросил Капсулев, готовясь к развороту.
- Знаешь, не хочу я сейчас никакой эстрады. Ты лучше приёмник включи. Станцию «Классика».
Капсулев протянул руку и нажал на кнопки.
- …собора. Запись сделана в тысяча девятьсот восемьдесят третьем году – громко ворвался хорошо поставленный голос диктора, и через секунду из динамиков мощно полились звуки Токкаты и Фуги ре-минор Баха.
Неожиданно полуприкрытые глаза Балясина прояснились. Бледные, синеватые губы зашевелились, вышёптывая слова:
- Голос… Голос Бога…
- Что? – удивился Фартуков, обеспокоено вглядываясь в лицо Балясина. – Вы о чём, Женя?
- Господи.… Как же всё просто… - не обращая внимания на врача, отчетливо выговорил Балясин – Голос Бога…Лука же говорил…
- Кто говорил? – изумленно переспросил Фартуков.
Всё так же, не отвечая на вопрос, Балясин внезапно засмеялся:
- Идиот… Вот тебе и трубы… и голос Бога…
Вдруг его смех прервался странным сдавленным звуком. Евгений, как-то непонятно взглянув на Фартукова,  согнулся и, клонясь набок, начал сползать на пол-машины. Обеспокоенный врач успел его придержать и, схватив за руку, попробовал уловить  пульс, и тут же приподняв пальцами, закрывшиеся веки внимательно вгляделся  Балясину в глаза, пытаясь уловить в них что-то в неверном мелькании света уличных фонарей за окном.
- Дима! Быстрее!!! Гони на красный! – перекрывая громкие звуки органа, закричал Фартуков, позабыв о вежливости и бесполезно  пытаясь сделать Евгению закрытый массаж сердца, на совершенно неприспособленном для этого  заднем сидении.

http://pics.qip.ru/3044AP1.jpg

В отличие от повести в фильме Балясина успевают довезти до больницы, но он умирает на каталке в коридоре.

+2

2

Глава 2

Лидия Викторовна, соседка Колапушина по коммунальной квартире, появилась на кухне в тот момент, когда он уже почти доел дежурную яичницу с колбасой и нетерпеливо поглядывал на никак не желающий закипать чайник.
- Доброе утро Арсений Петрович. Приятного аппетита.
- Спасибо, Лидия Викторовна – улыбнулся ей Колапушин, насыпая в кружку растворимый кофе.
Старенькая Лидия Викторовна просто обожала эти редкие минуты, когда она могла побеседовать со своим соседом. Майор милиции Арсений Петрович Колапушин уходил на службу рано, возвращался (если вообще в этот день возвращался домой) поздно и ей приходилось весь день оставаться в квартире одной. Судачить на лавочке с другими пенсионерками она терпеть не могла, поэтому почти всё время сидела дома и читала, или смотрела свой старенький «Рекорд», который назывался цветным телевизором только потому, что на его экране преобладал интенсивный фиолетовый цвет. Она обязательно смотрела новости по всем каналам; некоторые политические шоу; терпеть не могла всякие мексиканские и прочие подобные сериалы, говоря, что в жизни сплетнями не интересовалась, очень любила передачи о животных и, несмотря на свой несомненный ум, передачи про снежного человека, НЛО, колдунов, экстрасенсов и всяческих магов и астрологов.
Всем увиденным на экране Лидия Викторовна стремилась поделиться с очень уважаемым ею соседом. В комнату к нему по присущей ей деликатности она сама никогда не лезла, но если ей удавалось заловить Колапушина на кухне – это было для неё настоящим счастьем. Иногда её разговоры были надоедливы, но чаще забавны и даже интересны – некоторые суждения Лидии Викторовны могли раскрыть иные явления с совершенно неожиданной стороны. Вот и сегодня она приготовилась обсудить очередную, из высмотренных по телевизору, новостей:
- Арсений Петрович - вы сегодня телевизор ещё не включали? Представляете, какой ужас - умер Балясин!
- Какой Балясин? – невнимательно спросил Колапушин, наливая кипяток в чашку.
- Ну как же, Арсений Петрович?! Знаменитый музыкант и продюсер. Помните: месяц назад погибла певица – Шаманка Варя? Вот он как раз был её продюсером, а теперь и сам умер. Это просто, какой-то рок!
- А-а... Это та, что на проспекте, около кинотеатра... – вспомнил Колапушин страшную автокатастрофу, в которой погибло четыре человека.
- Да, да. Я так плакала тогда, так плакала...
- Там что, был кто-то из ваших знакомых? Или родственник погиб?
- Слава Богу, нет. Я из-за Вари плакала, Арсений Петрович. Я ведь специально в концерт ходила ее слушать – произнесла соседка с великолепным прононсом –  потрясающий у неё был талант!
Колапушин чуть не подавился бутербродом, представив себе старенькую, интеллигентную Лидию Викторовну, всю жизнь проработавшую в научной библиотеке  одного из самых крупных институтов Академии Наук, на концерте поп музыки.
- Между прочим - вы зря иронизируете, Арсений Петрович, - проницательно заметила Лидия Викторовна, глядя на Колапушина выцветшими, старческими глазами – её ходили слушать многие очень интересные люди. Вы просто не представляете себе, какая у неё была энергетика!
- Энергетика - это вообще-то у Чубайса, - буркнул Колапушин, наконец, проглотивший, с помощью глотка кофе, непослушный кусок – электростанции всякие…
- Ну, нельзя же быть таким неисправимым материалистом! Мне один очень известный экстрасенс сказал, что он в жизни никогда не видел такого биополя. Представляете, её аура  заполняла весь зал! Это было что-то уникальное!
- Вот бы мне его зрение – сказал Колапушин, собирая грязную посуду со стола – для моей работы просто лучше и не придумаешь.
- Ну вот, опять вы… - Лидия Викторовна укоризненно покачала головой - А ведь я сама это там, в зале, испытала. Потом, слушала её по радио -  нет, это совсем не то, совсем! Это можно было понять только там.  Говорят, что на компакт-дисках что-то сохранилось, но  ведь такие огромные деньги, этот проигрыватель купить. Жаль, больше я уже никогда такого не услышу.
- Ну, почему же никогда, Лидия Викторовна? Певцов много хороших.
- Нет, нет - это наследственное. У неё  дед, или прадед, был  знаменитым шаманом, где-то в Сибири. Наверное, секреты в семье сохранились, ну и гены, конечно. Ох, да что же это я вас заговариваю? Вам же на службу, а я старая болтушка…  Идите, идите, Арсений Петрович, посуду я сама помою…
- Ну, что вы…
- Даже и слушать не хочу, - непререкаемым тоном прервала Колапушина соседка, - всё равно мне делать нечего. Идите!

В комнате Колапушин машинально включил телевизор и задумчиво остановился перед костюмом, висевшим на спинке стула. Очень хотелось сегодня надеть новый, летний  элегантный костюм, но смущала легко предсказуемая реакция сослуживцев. Представив себе все шуточки, которые посыпятся на его голову, Колапушин внутренне поёжился.
- А, была, не была, – бесшабашно подумал он, – почему бы в конце концов благородному старшему оперуполномоченному не придти на службу в новом костюме – и направился к шкафу, чтобы выбрать рубашку, но его отвлёк телевизор. Колапушин прибавил громкость.

http://pics.qip.ru/3044Ath.jpg

Колапушин заинтересован телерепортажем.

http://pics.qip.ru/3044Ati.jpg

"Странные слухи ходят вокруг смерти Балясина. Не все верят в то, что она произошла от естественных причин"

- «…Всего месяц назад – продолжал диктор – мы сообщали вам о трагической гибели в автокатастрофе восходящей звезды эстрады, известной поклонникам и фанатам под именем Шаманки Вари. А сегодня ночью, также скоропостижно и внезапно скончался продюсер певицы, один из самых выдающихся деятелей отечественного шоу-бизнеса, владелец и генеральный директор звукозаписывающей студии «Бал-саунд рекордс» – Евгений Балясин. Передаем запись последнего интервью с Женей».
На экране появилась  студия звукозаписи. Похоже, съёмка делалась прямо во время репетиции. Узкоглазая с короткой стрижкой и прямо срезанной короткой чёлкой гладких чёрных волос,  певица неожиданно сбилась, перепутав слова, и захохотала. Балясин, пытаясь казаться строгим, начал было что-то ей выговаривать, но не выдержал долго строгого тона и тоже засмеялся. Заулыбались, переглядываясь, музыканты. И без объяснений было понятно - люди заняты делом, которое очень им нравится.
Колапушин с интересом смотрел на экран. В новом кадре появился улыбающийся Балясин. В одной руке он держал микрофон, а другой пытался отстранить вконец развеселившуюся Шаманку, которая за его плечом, балуясь, всё пыталась поставить ему «рожки».
- «…Работа над новым альбомом Шаманки  действительно идёт в секретной обстановке. Это абсолютно новая программа, и она должна стать для публики полной неожиданностью! Пока скажу только, что называться он будет, скорее всего «Иерихонские трубы»…

http://pics.qip.ru/2044Atl.jpg

В последнем интервью Шаманка не разрешает Евгению Балясину рассказывать о готовящемся альбоме

- «Наш корреспондент – продолжил диктор – сегодня попытался взять интервью у заместителя Балясина Дмитрия Капсулева. Посмотрите фрагмент этой записи».
- Ну, что я могу вам сейчас сказать? – Говорил уставший, изможденный человек на экране. – Поймите, Женя умер всего несколько часов назад… Прямо в моей машине. Мы везли его в больницу, но не успели доехать. Сердце...
- Однако, – возразил ему невидимый корреспондент, – уже ходят различные слухи по поводу этой неожиданной смерти. Поговаривают даже…
- Очень жаль, что средства массовой информации, питаются различными сплетнями, – резко прервал собеседник - вместо того, чтобы давать объективную и правдивую картину происходящего! Простите, у меня сейчас слишком много дел, я не могу больше разговаривать с вами…
Теперь уже в кадре был корреспондент:
- «Официальная версия смерти Балясина – инфаркт миокарда. Однако известно, что Женя никогда не жаловался на сердце, наоборот — всегда отличался прекрасным здоровьем и жизнелюбием. Кое-кто из его друзей считают, что уж очень много тайн окутывают смерть одного из самых удачливых деятелей отечественного шоу-бизнеса…»

http://pics.qip.ru/1044Atp.jpg

После того, что Колапушину рассказала его соседка, он очень заинтересован рассказом корреспондента.

Колапушин глянул на часы, выключил телевизор и начал срочно одеваться. Он слишком заслушался, а времени-то у него оставалось в обрез.

0

3

Глава 3

Оперативные совещания, всегда проходившие утром по четвергам, за последнее время превратились во что-то совершенно непонятное. Начальник райотдела полковник Лютиков заявил, что сотрудники Уголовного розыска безобразно расслабились, и что он теперь сам будет задавать им тесты на сообразительность по различным уголовным делам, обещая всяческие страшные кары тому, кто не сможет решить предлагаемые им задачи.
Его угрозам, зная полковника, конечно, никто не поверил, но и задачек решить тоже практически никто не мог – совершенно не были они похожи на обычные уголовные дела – уж очень странными представлялись поступки фигурантов и их абсолютно непостижимая логика. Как ни удивительно, но больше всех в разгадывании этих головоломок везло лейтенанту Ване Снегирёву, честно говоря, довольно-таки туповатому в обыденной жизни.
Егор Немигайло едва успел поспорить на ящик пива с Филимоновым о том, кто первым из них раскроет источник, из которых начальство черпает эту необычную криминальную информацию, как в коридор выглянула Ниночка, секретарь Лютикова, и пригласила всех в кабинет.

Полковник Лютиков, суровым взглядом отца командира, обвёл сидящих за длинным столом оперативников.
- …Ну, девушка, естественно, молодая, наивная, - продолжал он, - влюбилась в этого пижона. Он тоже мужик видный. Расписались они...
- Паспорт-то она его видела? – Решил уточнить Немигайло.
- Видела, видела. Как бы их расписали-то без паспорта? Ну вот, значит — уехал он, а потом вызвал он её оттуда на свою загородную фатеру в столичной области. Стало быть, с родителями знакомить. Она с мамкой-папкой простилась и дунула, понятное дело, в столицу.
Оперативники, расположившиеся за длинным столом, внимательно слушали полковника, стараясь не пропустить обстоятельств дела.
- А там встречает её совсем другой мужик, - продолжил Лютиков – которого зовут точно так же, как её молодого мужа…
Сидящие за столом удивлённо переглянулись.
- Круто! – не удержался Филимонов.
- Так он и есть настоящий? – Спросил Снегирёв.
- Ну, да. И он, ясный пень, не признает её как жену. И что делать? Какие у вас предложения будут?
- Использование заведомо подложного документа – отчеканил Немигайло. – Статья триста двадцать седьмая!
- Ты погоди, это ещё не все обстоятельства. Этот, настоящий, стал к ней симпатию проявлять. Девка-то – кровь с молоком. А потом исчез. И тут как раз объявляется этот пижон, что на ней женился… Ну, какие будут соображения товарищи офицеры?
Немигайло удивлённо посмотрел на Колапушина. Тот только скривил рот и недоумённо пожал плечами.
- Может они, какие сводные братья? – Робко осведомился Снегирёв – Отец один у них, а матери разные — и поругались там из-за наследства, или ещё чего?..
- Вот! – Лютиков уставил в Снегирёва  палец – Учитесь, товарищи офицеры! Молодёжь вас обгонять начинает. Где же твоя хвалёная интуиция, Немигайло? А ты, Арсений Петрович, меня просто удивил.
- Почему именно я? – обиделся Колапушин.
- Да вид у тебя сегодня… только такие дела и распутывать. Ещё «бабочку» себе на шею нацепи , и будешь вылитый артист Павел Кадочников, только с усами. Вы у меня, наверное, скоро и серьги в уши втыкать начнёте.
- Так он и рассчитывал, что она потом опять в него влипнет? – решил вернуть разговор в прежнее русло Немигайло.
- Дошло, наконец?! Это только начало, замес только уголовного дела! Вот преступление! Вот загадка! Нюх начинаете терять, господа сыщики. – Для убедительности, Лютиков постучал согнутым пальцем по носу. - Надо же, вечно пьяного Мотылькова до сих пор поймать не могут! Да что он -  под землю, что ли провалился? Не в Гвадалахару же он сбежал! Или в Акапульку, какую-нибудь! На сегодня всё! На следующей оперативке продолжим.

- И откуда он только дела эти выкапывает? – продолжал удивляться в коридоре Немигайло, – я уж всех ребят обзвонил, никто и не слыхивал. Может, через Интерпол добывает? Где эта Гвадалахара, Арсений Петрович, в Испании что ли?
- Кажется, да. – Ответил Колапушин.
- В Мексике! – громко доложил, невесть откуда взявшийся, Снегирёв – и Акапулько там же.
- Ну-ка, ну-ка - постой, Ваня! - Зацепил его за пуговицу Немигайло – Что-то ты дружок последнее время больше старших знать стал. Меня не проведёшь!  Давай, колись как на духу - откуда ты про эти дела знаешь?
- Чего, дела? – Заёрзал, пытаясь выкрутиться, Снегирёв, – Да у моей тётки этих дел – полный шкаф!
- Начал давать признательные показания, Арсений Петрович, - торжественно произнёс Немигайло – ну, продолжай! Насчёт чистосердечного признания сам всё знаешь. У тебя тётка-то кто, Генеральный прокурор?
- Да, какой, прокурор? Пенсионерка она, поварихой работала.
- А к полковнику она, каким боком?
- Егор, ну отпусти, пуговицу ведь оторвёшь! Живет она с ними в одном подъезде.
 Уже теплее. Колись дальше! - Егор был суров и непреклонен.
-  Колись, колись… Помнишь, Лютиков, в прошлом месяце,  радикулитом маялся?
- Ну, помню.
- Вот - валяется он дома, нога болит - на улицу не выйдешь, делать нечего — он и стал у жены книжки брать читать. А та их сама у тётки моей берёт, к ней бабы со всего дома бегают.
- Постой, постой, – неожиданно догадавшись, в чём дело, расхохотался Колапушин – Савелий  что же, любовные романы нам пересказывает?
- Ага. А я у тётки узнаю, что он последнее читал, ну и…
- Жук, ты Снегирев, - разочарованно произнес Немигайло – мелкий жулик. Я-то думал…
- Не скажи, Егор, - возразил, отсмеявшись, Колапушин – у парня хорошая оперативная хватка – видишь, как всё просчитал. И с агентурой умеет работать - родную тётку ухитрился завербовать. Получишь с Филимонова пиво - не забудь угостить. Ну, всё, ребята! Пошли Мотылькова ловить, есть у меня кое-какие соображения, где мы его перехватить сможем...

Все расчёты Колапушина оказались абсолютно правильными – обложенный со всех сторон Мотыльков вышел прямо на них, как зверь, которого загонщики выводят точно на «номера». Вышел и… исчез! В очередной раз! Это была уже мистика какая-то – средь бела дня, на полупустом в это время проспекте, с перекрытыми наглухо любыми возможными путями ухода – скрыться Мотылькову было просто некуда. Он должен был быть здесь, но… здесь его не было!
- Только под землю мог, Арсений Петрович. По-другому никак не выходит!
Запыхавшийся Немигайло перехватил за руку мечущегося по улице Колапушина, который пытался высмотреть кого-то на трамвайной остановке – Под землёй он спрятался, точно!
- Иван, где? – отрывисто бросил Колапушин.
- На ту сторону поверху побежал. С другой стороны заходит.
- Ага, наконец, попался! Давай, ты по той лестнице, а я здесь… - и оба сыщика резво устремились к подземному переходу.
Прохожих, в полупустом переходе почти не было. Внимательно заглядывая во все торговые палатки, Колапушин и Немигайло медленно продвигались вперёд, пока не натолкнулись, в середине, на подошедшего с другой стороны Снегирёва.
- Ну, и где он!? – Набросился Немигайло на Ивана. – Упустил?
- Никак не мог упустить, Егор Фомич, - обиженно ответил Снегирёв, – тут же и спрятаться негде! А с той стороны и ларьков совсем нет. А вы не видели?
Несколько секунд все трое сосредоточенно оглядывались, соображая, куда же опять мог испариться неуловимый беглец.
- Может быть, он там? – мотнул головой Колапушин в сторону маленького пикета старичков и старушек с большими, кричащими плакатами. Среди старательно выполненных цветными фломастерами объёмных текстов выделялись призывы: «Запретить психотронное оружие!» «Прекратить зомбирование молодёжи!» «Нет тотальному кодированию пенсионеров!»
Чувствовалось, что пикетчики отнеслись к своей задаче крайне ответственно. Часть плакатов была прикреплена липкой лентой к стене перехода, а несколько, наклеенных на фанеру, просто стояли у стены. Наверное, кто-то не пришёл, или протестанты меняли их время от времени.
- Среди этих чудиков малахольных? Да вряд ли, они тут каждый день стоят. Если только видели чего... – и Немигайло решительно направился к странной группке. Колапушин и Снегирев пошли следом, подозрительно всматриваясь в протестующих граждан. Те, наконец, почувствовав хоть какое-то внимание, встрепенулись и моментально вышли из спячки. Стоящая крайней интеллигентного вида старушка в очках истово, с придыханием, затянула страстный монолог:
- Я Постникова Анна Сергеевна, инвалид войны и труда, подвергалась с тысяча девятьсот семьдесят восьмого года унизительным экспериментам КГБ по воздействию электромагнитных полей на психику человека. Меня систематически облучали через окно с крыши соседнего дома! Из-за этого распалась моя семья, дети ушли, сама я больше двадцати лет лечусь…
Колапушин смущённо покивал головой старушке, выражая сочувствие, и перешёл к следующему пикетчику.
Явный лидер этой странной группы высокий немного сутулый старик одетый, несмотря на жару, в тщательно отутюженный костюм-тройку и белую сорочку с галстуком сделал шаг вперёд…
- Я, Иван Платонович Безгубов, был потенциальным кандидатом и доктором наук, пока не пережил три покушения КГБ! Они лишили меня возможности заниматься научной работой, применяли карательную психиатрию, но я не сдался! Требую немедленно запретить выпуск торсионных генераторов для уничтожения крыс, которые на самом деле воздействуют на граждан, кодируя в их сознание сионистские идеи и изречения из Торы. Не покупайте ТОР-СИОН-ные излучатели – подарок Израиля!
Снегирёв, замерший перед стариком, растерянно оглянулся на Немигайло.
- Егор, а я купил такой матери в деревню. У них там в сарае…
- Ну, и дурак. Будет она теперь у тебя Талмуд цитировать круглые сутки.
Прошедший тем временем дальше Колапушин, остановился перед следующим пикетчиком, лицо которого, прикрытое козырьком синей бейсболки, заслонял большой плакат: «Запретить сатанинскую музыку!». При приближении сыщика он начал вещать утробным глухим голосом:
- Запретить, придуманную «Моссадом» и КГБ, «техно» и «рейв» музыку! Это психическая атака на нашу молодёжь! Такое количество ударов по мозгам невозможно выдержать неокрепшей детской нервной системе!
Его слова нашли немедленный отклик в душе Немигайло, который не замедлил поделиться с Колапушиным:
- Точно! У меня племянник тоже подсел на это «техно», как наркоман. Правильно говоришь, товарищ! – обратился он к пикетчику, но тот, не обращая внимания, продолжал монотонно бубнить своё:
- Поскольку алкоголь давно освоен организмом русского человека, империалисты масоны придумали новый способ -  пытаются разрушить нас путём звуковых колебаний…
Колапушин продолжал недоуменно озираться, пытаясь понять, куда мог исчезнуть из подземного перехода разыскиваемый преступник. Немигайло, полностью согласный с пикетчиком и жаждущий быть услышанным родственной душой, постучал костяшкой пальца по плакату:
- Я говорю: правильные вещи высказываете. Слышишь, папаша?
Не получив искомого результата, он отодвинул плакат в сторону, упрямо желая пообщаться с человеком, разделяющим искренний порыв его души. За плакатом обнаружился тщедушный мужичок в надвинутой чуть ли не на глаза бейсболке, вжавший голову в плечи и мечтающий, видимо, превратиться в какой-нибудь куст или парковую скульптуру.
- Мотыльков…
Колапушин резко обернулся на голос Немигайло, а стоящий поодаль Снегирёв немедленно закричал: - Держи его!
Немигайло цепко ухватил Мотылькова за плечо, но тот, выйдя из краткого ступора, внезапно завопил на весь переход:
- Народ! Гебешники наших бьют! Не дадимся!
Пришедшие в волнение пикетчики, размахивая плакатами и сумками, набросились на сыщиков.
- На помощь, товарищи! Руки прочь, палачи!
- Бей, гебешников!.. Бей, супостатов!
Первый звонкий удар фанерным транспарантом по голове пришёлся на долю Немигайло. Снегирёв  отступал,  преследуемый   двумя   разъяренными  бабками.  О плечо Колапушина, прикрывшего голову рукой, разбился помидор, растекаясь жижей по светлому летнему пиджаку.
- Стоп! – перекрыл галдёж могучий бас Немигайло. Развернув Мотылькова, которого он ухитрялся держать, несмотря на свалку, Немигайло содрал с него бейсболку – Вот этот – из ваших?!
Ошеломлённые старички посмотрели на Мотылькова. Тоненький, старушечий голос растерянно протянул:
- А…кто это?
- Вот и спросите у него, - сказал Колапушин, брезгливо стряхивая с нового пиджака помидорные семечки, – кто он такой.
- Ирод! Сексот! – заверещала одна из старух, пытаясь ухватить Мотылькова за волосы.
- Эй, эй, полегче! – Заслонил его могучим телом Немигайло, уже успевший приковать Мотылькова к себе наручниками. - Задержанных бить не положено.
- Чего, вы? Чего… забормотал Мотыльков, испуганно озираясь на разъяренных пикетчиков.
Вспомнив о своей руководящей и направляющей роли на сцену выступил Иван Платонович.
- А, вы, собственно, кто? – строго обратился он к Колапушину.
- Старший оперуполномоченный Колапушин. – Ответил тот, стараясь не расхохотаться от этого командирского тона, – Уголовный розыск. Вот, пожалуйста -  мое удостоверение. - Только что, на ваших глазах задержан рецидивист, находящийся в розыске
- Большое спасибо вам, товарищи,– солидно  произнёс Иван Платонович, тоном голоса давая понять оперативникам, что аудиенция окончена.
- Эх, Мотыльков, - укоризненно сказал Колапушин, направляясь к выходу, – ну не хочешь по закону жить, так жил бы хоть по «понятиям». Больные же, старые люди…
- Здоровее тебя, мусор! – огрызнулся Мотыльков. - Их в психушках и вязали, и ширяли, и «колёсами» кормили, а им хоть бы хны! Вона, как разоряется!
Под сводами подземного перехода гулко перекатывался крепнущий голос Ивана Платоновича:
- … Кровавая гебня, духовные наследники бериевских палачей не оставляют своих гнусных попыток внедриться в наши ряды! Они подсовывают нам стукачей и провокаторов, не гнушаясь использовать для этого даже уголовных преступников! Мы должны быть очень бдительны, товарищи! Мы не уйдём отсюда! Смело и решительно мы…

___________________________________________________________________________________

Увы - но к этой главе я не смогу дать ни одного кадра из фильма - всё это просто никогда не снималось. Хотя в сценарии были некоторые небольшие сцены, но они были безжалостно вымараны режиссёрами ещё до начала съёмок - в метраж одной серии всё это (и многое другое!) решительно не влезало!

0

4

Глава 4

Подавленный, издерганный, и ещё больше осунувшийся, по сравнению с утренней телепередачей Капсулев, сидел на стуле напротив  Лютикова. Кроме самого хозяина в кабинете были Колапушин, и Немигайло, примостившийся на низком подоконнике.
- …Почему, интересно, альбом этот так называется? – спросил Колапушин, вертя в руках какой-то журнал в красочной глянцевой обложке.
- Простите, что называется? – перевёл на него непонимающий взгляд Капсулев.
- Альбом этой вашей певицы, которая погибла, назывался «Иерихонские трубы». Почему такое название странное, библейское какое-то?
-  Что за трубы такие? – с беспокойством уточнил Лютиков.
Капсулев безразлично пожал плечами, не понимая, к чему этот вопрос.
- Да... просто так. Обычный рекламный трюк. Варя Шаманка… это в её духе было - такой туман напускать. Она же всё ведьму из себя строила. Якобы она на сцене с духами общается, и всё такое. Хотя… о покойных, наверное, плохо не стоит.

http://pics.qip.ru/3044AuM.jpg

Разговор в кабинете полковника Лютикова был немного сумбурным.

- А как вы думаете, - продолжил Колапушин – её гибель имеет отношение к смерти Балясина?
- Прямого, естественно, иметь никак не может, но он очень сильно переживал, – ответил Капсулев, утвердительно кивнув головой, – пил много последнее время, психовал и вообще всё не так у него пошло. Буквально за две-три недели сгорел.
- А у них что - вроде бы как отношения были? – снова вступил в разговор Лютиков.
- С Шаманкой-то? Ну… да. Были отношения…
- И как они складывались – отношения?

http://pics.qip.ru/2044AuR.jpg

Полковник всё время съезжал на тему личных отношений Балясина с Шаманкой, которая погибла месяц назад и уж точно к смерти Евгения причастной быть не могла.

Колапушин, не понимая сути неожиданного поворота, с недоумением взглянул на Лютикова и перевёл взгляд на Немигайло, словно тот мог объяснить ему причину столь странного любопытства.
Оказалось – мог! Незаметно толкнув Колапушина локтем, Немигайло выразительно скосил глаза на стол где, почти прикрытая деловыми бумагами,  лежала небольшая книга в мягкой обложке с надписью «любовный роман». Рассмотрев, на что именно указывает Егор, Колапушин, в немом изумлении, возвёл очи горе. Слов у него не было, впрочем, даже если бы они и были, вслух высказывать их, пожалуй, не стоило.

http://pics.qip.ru/3044AuX.jpg

Егор Немигайло рассеял недоумения Колапушина - на столе у полковника лежала любимая теперь им литература... любовный роман.

http://pics.qip.ru/3044Av0.jpg

Полковник, заметивший-таки их с Егором переглядывания, недовольно поморщился и заложил книжку стопкой бумаг.
Похоже, Капсулев тоже не мог понять, чего же от него хотят услышать и, недоуменно повторил:
- Отношения?.. Ну, как…
- Так она что - любила его?
- Это, конечно, интересный вопрос – подумал Колапушин, -  только Шаманка эта погибла месяц назад и к случившемуся сегодня ночью прямого отношения иметь уж точно  никак не может.  Не слишком ли Савелий мыслию растекается?
Нарочито громко пошелестев бумагами, Колапушин кашлянул:
- Простите, Савелий Игнатьевич, можно я кое-что уточню?
Лютиков, потерявши мысль,  недовольно разрешил:
- Ну, давай.
Вот, господин Капсулев – вытащив одну из бумаг и держа ее перед глазами, сказал Колапушин – заключение патанатомов. Тут же прямо написано: «Острый обширный инфаркт передней стенки сердца и межжелудочковой перегородки». Ну, тут ещё кое-что, но  это уже так, мелочи. Несколько мелких кровоизлияний в различные внутренние органы, но такие незначительные, что эксперты категорически утверждают -  они не могли привести, даже, к мало-мальски серьёзному недомоганию. Видимо сосуды были не очень хорошими, что,  собственно, инфаркт и подтверждает. Следов каких-то свежих травм не обнаружено. В крови довольно приличный процент алкоголя, но отнюдь не смертельный. В желудке остатки самого обычного средства против головной боли. Никаких ядов, никаких опасных химических веществ, никаких инфекционных заболеваний. Начинающийся панкреатит – ну, так сколько ни пить... Как видите исследование тела проведено очень тщательно и квалифицированно. Честно говоря, не понимаю, зачем вы к нам пришли. Кто-то не доверяет этому заключению? Так сейчас разные параллельные структуры есть – пусть к ним обращаются, если времени и денег не жалко.

http://pics.qip.ru/3044Av2.jpg

Полковник Лютиков тоже недоумевает - что привело к ним Капсулева? В медицинском заключении причина смерти Балясина описана совершенно точно - тяжёлый инфаркт миокарда.

- Да поймите, Арсений Петрович – Капсулев ухватил со стола пачку газет и потряс ими в воздухе – скандал ведь! Во всех газетах уже… «Последние полгода «Бал-саунд-рекордз» безусловный лидер на рынке аудиопродукции» «Кому нужна смерть Дмитрия Балясина?» «Странная череда смертей в фирме звукозаписи» И другие, ещё похлеще. И это только газеты. Послушали бы вы, что о нас  некоторые радиостанции несут!
- Вы, что, правда, лидеры рынка – спросил Колапушин, тоже взявший несколько газет со стола.
- Не были бы лидеры, никто бы нас не поливал так. Враньё ведь полное! Во-первых, на сердце он жаловался. Вы его врача спросите. Во-вторых, никто из его друзей такого сказать не мог.
- Но ведь сказал кто-то – тоже зашелестел газетами Лютиков – Мне эти ваши мастера культуры уже весь телефон оборвали. Не говорю уж о начальстве: «Почему скрываете причину смерти?!»
-Это провокация против нашей фирмы!
- У меня племянник сутками ваши компакты крутит – влез в разговор Немигайло – просто сдвинулся на этой «бум-бум-бум».
- Что ещё за «бум-бум»? – недоуменно сдвинул брови Лютиков.

http://pics.qip.ru/3044Av3.jpg

Егор по-своему объясняет полковнику - что же это такое - стиль "техно"

- «Техно» – модный танцевальный стиль. – Объяснил Капсулев. – Мы много тиражей с разными исполнителями выпустили. Привет племяннику.
- И всё-таки, – поинтересовался Колапушин, – кому выгодно распускать слухи об убийстве?
- Я, кажется, догадываюсь,  но промолчу лучше.
- Ну и зря господин Капсулев – значительно произнёс Лютиков – Руководство наше высказало пожелание – аккуратно тут разобраться.
- У меня, знаете, такое же пожелание. Только доказательств нет никаких — хотя я уверен, кто всеми этими интригами занимается.
- Вот и прекрасно. – Колапушин аккуратно свернул газеты и положил их на угол стола, – а вы сами, значит, никого не подозреваете?
- А почему я к вам пришёл? Меня подозревать будут в первую очередь. Меня!
- Почему именно вас? – насторожился Лютиков.
- Я же партнёр Балясина, мои – двадцать пять процентов.  Теперь, после его смерти  - ещё двадцать пять. Представляете, если обо мне слухи пойдут, что я убил лучшего друга из-за этих процентов?! Кто со мной дело иметь будет после такого?
- Представляем. Бизнес… – так многозначительно высказался Лютиков, что Колапушин чуть не прыснул -  а откуда вам про эти двадцать пять процентов известно?
- Женя, после Вариной смерти, составил завещание и мне про него сказал. Понимаете, как теперь эти проценты мне боком выйти могут? Составил такое завещание — и тут же умирает! Вы уж разберитесь, пожалуйста, получше.
- Значит, думал о смерти все-таки… – Лютиков грузно поднялся из-за стола, давая понять, что разговор пора бы и закончить. – Разберёмся, не беспокойтесь, лучших работников на это дело выделяю. Только что задержали опасного преступника Мотылькова, -  и, положив руку на плечо Колапушина, с удивлением спросил – а чегой-то ты, Арсений, мокрый какой-то?
- Испачкался, замывать пришлось – досадливо ответил Колапушин.
- Вот я и говорю – нечего, понимаешь, в таком виде на службу ходить. Не кинорежиссёр.
Также, вставший со своего места Капсулев, с надеждой посмотрел в лица сыщиков и протянул руку.
- Одну секунду, Дмитрий Александрович – решил внести последнее уточнение Колапушин, – а вы не знаете, кому Балясин остальные пятьдесят процентов завещал?
Капсулев недоуменно взглянул на него.
- Вдове, естественно, Анфисе.
- Вдова?  А она-то его любила?– Лютиков, казалось, уже потерявший интерес к разговору, снова насторожился, но Колапушин твёрдо решил заниматься только делом, а не любовными романами.
- И что эта вдова, говорит по поводу слухов об убийстве?
- Мы с Анфисой почти не общаемся. - Капсулев недовольно поморщился. - У нас неважные отношения.
- Вы что, поругались?
- Ну… не любит она меня. Может, считает, что это я в чём-то виноват? Доказать я ей ничего не могу, тем более сейчас. Поймёт со временем, а нет –  ну, тогда посмотрим что делать.

0

5

Глава 5

Анфиса, женщина порывистая нервная, но, несмотря на страдания, не утерявшая элегантности, делала всё резко и быстро. Поставив на плиту кофейник и сунув на стол кофейные чашки, сахарницу и пепельницу, она одновременно не переставала говорить громко, с вызовом, словно расплачиваясь с миром за все понесённые ею  обиды.
- Вы курите, курите. Мы… я курю здесь. А Дима Капсулев… С него все наши беды и начались!
Колапушин и Немигайло сидели за столом на большой, великолепно отремонтированной и обставленной кухне Балясиных. Прекрасно смотрящаяся кухонная мебель, стилизованная под старинные дубовые буфеты с бронзовыми накладными петлями, мягко отсвечивала приятным матовым лаком. Потолок поддерживали, окованные в некоторых местах железными полосами,  дубовые балки, которым, казалось, было, лет триста. На стене, красиво отделанной под старый неровный камень, были развешаны фотографии эстрадных и театральных звёзд – многие с автографами и посвящениями хозяевам дома.
Колапушин присмотрелся внимательнее, – похоже, изображения Вари Шаманки в этом доме не было.
- А разве не с Шаманки началось? – рискнул спросить он.
- Это отдельная песня. Сама себя наказала! - Резко отрезала Анфиса. - А Дима — тот намного раньше, уж не знаю, чем он Женьку купил. Он же нищий в своей шарашке сидел - одной водкой питался. Женька его оттуда вытащил, работу дал…
Воспользовавшись тем, что Анфиса поднялась за фыркающим кофейником, Колапушин вернулся к семейному альбому с фотографиями, лежащему на его коленях. Немигайло, неудобно вывернувшись на стуле, тоже попытался разглядеть – нет ли там чего интересного?
На большой фотографии юные, длинноволосые Балясин и Капсулев, стоят обнявшись. Опять любительский снимок: одетые по моде двенадцати-пятнадцатилетней давности, Балясин с гитарой, какая-то девчонка лет пятнадцати в школьном платье, Капсулев и Анфиса. На её плече мужская рука. Кому она принадлежала оставалось  неизвестным – край фотографии был явно обрезан.
Всё так же резко Анфиса, начисто позабывшая о гостеприимстве, налила кофе в свою чашку, размешала сахар, нервно позвякивая ложечкой, и поднесла чашку к губам, не замечая голодного взгляда Немигайло.
Прикинув, что спрашивать о том, кто был на отрезанной части фотографии пока не стоит, Колапушин решил зайти с другой стороны.
- Так значит - вы все давно друг друга знаете?
- Мы с Дмитрием учились вместе на физтехе. Он нас с Женей и познакомил.
Немигайло, видя, что кофе ему, похоже, не достанется, да и разговор, какой-то скучный, решил напомнить о себе:
- Анфиса Николаевна. У вас столько фотографий артистов всяких…
- У меня актёрское агентство. Ищу работу для хороших артистов. Ещё рекламное агентство, и модельное тоже. Я сама себе на жизнь зарабатываю!
-  Капсулева вот вы, кажется, не любите. Интересно: а за что?
- А с чего, – вскинулась разъярённой кошкой Анфиса – вы мне скажите, Женя, который семь лет этого друга не видел, так потом его вдруг полюбил, что сделал вице-президентом фирмы и двадцать пять процентов акций своих отдал?! За какую такую дружбу?!
- Ну… бывает такая дружба – нерешительно ответил Немигайло, чуть-чуть, даже, напуганный, такой резкой вспышкой.
Анфиса отреагировала на его слова только презрительной усмешкой.
Видя, что страсти могут слишком накалиться, Колапушин решил: тему надо постепенно менять.
- Вы, сами-то, мужа об этом не спрашивали?
- Он о работе со мной не говорил, – неожиданно жёстко отрезала Анфиса – а в бизнесе не принято задавать лишние вопросы.
- Вообще, он много с вами разговаривал?
- Любил он вас, или нет? – настолько не к месту влез Немигайло, что Колапушин оглянулся на него с нескрываемой досадой. При такой агрессивности Анфисы подобный вопрос мог испортить всё дело!
- Савелий Игнатьевич просил узнать – постарался оправдаться Егор.
- А вы ещё и сплетнями занимаетесь? – Анфиса невесело усмехнулась и поджала губы –  Больше вас ничего не интересует? Может, как мы с ним..
Увидев извиняющиеся и протестующие жесты Колапушина и Немигайло, она сменила гнев на милость.
- Ладно. Просто уже с утра эти писаки бульварные… Телефон отключать пришлось! А про убийство, я думаю, сам Димочка и натрепал журналистам.
- Ему-то зачем? – удивился Колапушин.
- Чтобы загрести всё, что осталось. Ну, как же, он ведь друг был, лучший! А у нас с Женей не ладилось в последнее время. Не удивлюсь, если через пару дней всякие грязные слухи и обо мне поползут!
- Понял – спокойно и сосредоточенно сказал Немигайло.
- Что? Что вы поняли? Что вы вообще во всём этом можете понять?!
Опережая ответ Егора, Колапушин вытащил из кармана блокнот.
- Что вы не совсем справедливы к Капсулеву, Анфиса Николаевна. Как мы выяснили, ещё два года назад фирма «Бал-саунд-рекордз» была почти на грани банкротства. А с приходом Капсулева объём продаж вырос в несколько раз. И, главное, продолжает расти, стабильно и постоянно.
- У меня племянник уже штук двадцать этих ваших «бум–бум» закупил – снова припомнил Немигайло.
- Что за «бум-бум»? - Недоуменно поинтересовалась Анфиса.
- «Техно – модный танцевальный стиль» – процитировал по памяти Немигайло понравившуюся фразу.
- А… Кофе ещё хотите?
Егор с тоской посмотрел на свою, так и сияющую нетронутой чистотой, чашку.
- Нет, спасибо, много кофе вредно.
- Как хотите. Между прочим, именно с Капсулева весь этот «бум-бум» и начался.
- Он кто там у них, вообще? Специалист по маркетингу? – поинтересовался Колапушин.
- Нет - он звукорежиссёр. Записывает музыку в студии.
- Так какие же тогда конфликты могли быть у него с вашим мужем? Если только творческие?
- Он Женьке завидовал – не задумываясь, ответила Анфиса – конечно, раньше ведь Димочка кандидат наук был, зарабатывал прилично. А Женька подпольный рок-н-рольщик. А потом всё переменилось: в Димочкином «ящике» теперь мебелью торгуют да «джипами» подержанными. Стал он безработный, безлошадный. Женя его из грязи вытащил…
- Так чего же ему обижаться? – изумился Немигайло.
- Вот за это, как раз, некоторые и обижаются – вяло ответила Анфиса, устав держать агрессивную позу, и как-то сразу превратившись в обычную, несчастную женщину.

http://pics.qip.ru/3044Avr.jpg

Анфиса с горечью вспоминает - что творилось в последнее время с её мужем.

- А когда вы в последний раз видели своего мужа? – мягко спросил Колапушин.
Так же вяло и безучастно Анфиса попробовала вспомнить:
- Он тогда вообще дома уже не появлялся -  из офиса не вылезал… пил, кокаинил, слушал эту дурацкую музыку… Я не удержалась – сама приехала, где-то… наверное, за пару дней до его смерти…

За три дня…

Шикарная и, несмотря на злость, очень красивая Анфиса неслась по коридору офиса, увешанному афишами и рекламными плакатами. Выскочивший из своего кабинета Капсулев, безуспешно попытался прервать это стремительное поступательное движение.
- Анфиса - я тебя прошу: не надо сейчас к нему входить! Он не в себе.
Анфиса, ничего не ответив, просто обошла растерянного Капсулева, как простую мебель.
Из раскрывшейся двери приёмной вылетел бледный охранник Витя.
- Дмитрий Александрович, я не знаю, чего сейчас будет!.. Он совсем уже невменяемый…
- Вот я и хочу увидеть! – непреклонно заявила Анфиса.
- Пойми, у него белая горячка! - Капсулев не оставлял надежды задержать Анфису -  Не сейчас!
- Пошёл вон!
Оттолкнув Капсулева так, что тот еле удержался на ногах, Анфиса влетела в приёмную, и там её поступательный порыв немедленно угас. Ничего не понимая, она обвела растерянным взглядом распахнутые шкафы, ящики вытащенные из столов и валяющиеся прямо на полу груды папок и бумаг. Даже кресла, сдвинутые с привычных мест, были перевёрнуты и их ножки торчали вверх какими-то нелепыми рогами.
Навстречу Анфисе, всхлипывая, бросилась Белла и уткнулась ей в плечо, словно надеялась найти в нём спасение от этого кошмара.
- Анфиса!..
- Что тут происходит? - непонимающе спросила Анфиса – у вас что, обыск?
- Белла! Бэлка, чёрт тебя подери! Ты где?! – послышался из распахнутой двери кабинета истошный, злой голос Балясина.
- Иду! – испуганно отозвалась Белла и жалобно попробовала объяснить хоть что-то:
- Он всех нас заставляет искать какую-то записку…
Видя, что дрожащую, перепуганную Беллу надо как-то спасать, Анфиса мягко отодвинула её в сторону и вошла в открытую дверь.

http://pics.qip.ru/3044Avs.jpg

А творилось, и правда - что-то страшное.

В кабинете царил такой же, если не больший разгром, как и в приёмной. На полу кучи  компакт-дисков вперемешку с большими скоросшивателями и просто кучами бумаг. Огромный письменный стол сдвинут с привычного места, рекламные плакаты сорваны со стен и разбросаны по всему кабинету. Музыкальный центр стоит почему-то на полу, а огромные колонки отодвинуты от стен и их толстые разноцветные провода, натянувшись, почти перегородили весь проход. Тем не менее, музыка продолжала греметь, внося свой посильный вклад в этот дикий кавардак.
Ошеломлённая Анфиса, наконец, наткнулась взглядом на мужа, только что содравшего со стены последний плакат.
- Нашёл! Нашёл!.. И где спрятала!.. Где – стерва?!..
Он кивнул на брошенный только что на стол плакат Шаманки и торжествующе обернулся, потрясая маленькой смятой жёлтой бумажкой.
Анфиса, с ужасом, смотрела на эту дикую сцену. Из-за её плеча робко пыталась выглянуть Белла, которую трясло так, что Анфиса чувствовала это спиной.
- Женя, ты что?.. Что с тобой?..
Не обращая внимания на жену, Балясин, с маниакальным вожделением, разворачивал найденную бумажку.

http://pics.qip.ru/3044Avv.jpg

Балясин нашёл ту непонятную бумагу, которую он так маниакально искал зачем-то.
- Женя, опомнись! Что ты делаешь?! Ты оглянись вокруг… У вас… у вас же даже рыбки сдохли!
Действительно, рыбки в большом аквариуме, казалось, тоже заразились всеобщим безумием и метались в воде, как будто плясали под дикую музыку. Две или три из них неподвижно белели брюшками на поверхности воды.
Балясин бросил на жену ненавидящий взгляд и… засмеялся.
- Ах, пришла?.. Посмотрела, да? Полюбовалась? А теперь вали отсюда! Я здесь – живу!
И, тут же, забыв о ней и обо всём окружающем, стал читать текст на бумажке, жадно шевеля губами.

Анфиса, расплёскивая воду, сделала несколько судорожных глотков из стакана и затянулась сигаретой, которую заботливо прикурил ей взволнованный Немигайло.
Видя, что она уже почти успокоилась, Колапушин рискнул задать вопрос:
- И что это за бумажка была?
- Не знаю, - всё ещё всхлипывая, ответила Анфиса – я сразу ушла. И больше я его не видела.
-  Он после этого дома не появлялся?
- Честно говоря, он и до этого уже неделю не появлялся. Всё и так уже рухнуло…
Немигайло понимающе покивал головой и сделал печальный вывод:
- Не любил… Так Лютикову и передам.

http://pics.qip.ru/2044Avw.jpg

Егор никак не может успокоить рыдающую от всего пережитого Анфису.

Стараясь не хлопнуть слишком громко, Немигайло аккуратно закрыл за собой дверь квартиры Балясиных и направился к лифту. Бесполезно потыкав несколько раз в кнопку вызова, и убедившись, что лифт и не собирается подчиняться этому, он предложил:
- Давайте пешком - тут невысоко.
Спускаясь с Колапушиным по лестнице, Немигайло всё никак не мог успокоиться.
- Нет, Арсений Петрович, ну как же женщине не везёт! Сначала мужик с этой певичкой загулял, потом запил и вообще из дома ушёл. Она ехала, думала, наверное, вернуть его, а тут такое… надо ж, в самую бучу угодила.
- Да, не повезло ей. – Согласился Колапушин.
- Думаете, тут нет криминала?
- Похоже, вдове, как это ни печально признавать, просто не хочется делить фирму с Капсулевым. На журналистов злится, а сама, думаю,  кое-что напеть им тоже успела. Сам посуди: какой тут криминал: кокаин со спиртом несколько недель подряд – да ни одно сердце не выдержит.
- Точно. На таком горючем ни один мотор долго не протянет! И как мы разбираться тут будем?
- Ну… Для очистки совести, да и чтобы перед полковником отчитаться, надо бы выяснить, с чего он так быстро деградировал. Хотя… любовница умерла, певица эта. Из дома уйти пришлось. Придётся в эту «Бал-саунд-рекордз» тащиться. Дёрнул же чёрт Лютикова с этим делом связаться! Они, ведь, теперь десять лет с Капсулевым судиться будут, да и есть из-за чего. Ты их кухню видел? Отделочку прочувствовал? Вот то-то! А это мы с тобой ещё в комнатах не были...
Немигайло, плешь которого заметно выросла, с тех пор как его жена Оксана три года назад завела первый разговор о ремонте, только вздохнул. Чуть-чуть помолчав, он снова вернулся к очень волнующей его любовной теме.
- Всё-таки интересно.
- Что ещё тебе интересно?
- От любви это он, или так – от водки?
- Да вы что, на пару с Лютиковым любовных романов начитались? Тебе, Егор, вроде рано ещё – сказал Колапушин, толкая тяжёлую дверь подъезда.

- Нет, всё-таки – продолжал бубнить Немигайло, выходя, вслед за Колапушиным на залитый солнцем двор – интересно: может сейчас человек от любви с ума сойти?
- Может. Конечно, может… – голос совершенно неожиданно прозвучал откуда-то сбоку.
Колапушин, пока ещё не привыкший к яркому свету после полутьмы подъезда, щурясь недоумённо оглянулся на незнакомого человека, подходящего к ним с приветливой улыбкой.
- …если это любовь к денежным знакам. Вы, случайно, не Колапушин?
- Допустим. А вы, собственно…
- Не дождавшись конца вопроса, неизвестный сунул пальцы в нагрудный карман пиджака, выудил визитку и вручил Колапушину.
- Паршин Леонид Юрьевич, бизнесмен, близкий друг покойного Жени Балясина.

http://pics.qip.ru/3044Avy.jpg

Уходя сыщики встречают очень странного человека.

Только теперь сыщики, немного уже привыкшие к яркому солнечному свету, смогли нормально разглядеть Паршина. Впечатление было несколько странным. На человеке отличный, наверняка дорогой, костюм; рубашка, галстук, туфли – всё подобрано в тон, по размеру, а всё равно всё вместе производит впечатление какой-то… неуютности. Аккуратная причёска кажется растрёпанной. Возможно, это впечатление создавалось из-за мелкой суетности самого Паршина. Его руки постоянно щупали зачем-то обшлага рукавов, поправляли узел галстука, приглаживали, без надобности, причёску. Лицо тоже находилось в постоянном движении. Это не было нервным тиком, но мимика была явно излишней и не всегда соответствовала тому, что он говорил.
- Как вы нас нашли? – поинтересовался Колапушин.
- Меня полковник, начальник ваш, направил, сказал, что с вдовой беседуете. Я решил во дворе подождать – зачем мешаться.
- А зачем такая срочность? Что вы от нас хотите?
- Кроме меня, никто вам правду не скажет. Посмотрите на этих Женькиных сотрудников из «Бал-рекордз»! Да это просто стадо запуганных антилоп какое-то! Не странно ли?
- На что вы намекаете? – заинтересовался Немигайло.
- На то, что жизнелюбивый и рациональный Женя Балясин не мог помереть своей смертью! Даже от любви.
- А от чего помер-то? - Немигайло решил вопрос прояснить до конца.
Всё сильнее входящий в раж Паршин принял соответствующую позу и риторически  вопросил:
- Что правит миром, если говорить всерьёз?
- Я вас понял – спокойно сказал Колапушин.
- Правильно, что же ещё, как не хрустящие-шелестящие?! – Паршин и не думал снижать актёрский накал – Балясин умер от инфаркта – да мне смешно!..
И он действительно зашёлся в неприлично долгом, безумном смехе.
- А вот нам не очень – угрюмо пробасил Немигайло, которому уже стал надоедать этот паяц.
Колапушин, понимающе, покачал головой.
- Так это вы журналистам идею подкинули насчёт убийства? И насчёт жизнелюбия тоже? - Колапушин моментально припомнил, что именно это слово прозвучало в утреннем телерепортаже.
- Ну, может и я. Не в этом дело.
- А в чём? – всё так же угрюмо спросил Немигайло.
Неожиданно Паршин резко изменился. Он продолжал говорить страстно, но уже без излишней патетики, жесты потеряли суетливость, а черты лица приобрели одухотворённость и какое-то непонятное напряжение.
- С таким капиталом не умирают своей смертью! Понимаете меня? Проверьте фирму, проверьте! И тогда вы поймёте, какие страсти сгубили во цвете лет Балясина, у которого только птичьего молока для счастья не было! Поймёте, почему они там все неврастеники – при таких-то бабках!
- Почему?
- Они же там лопаются от бабок, из ушей уже вылезают!
- Нервные то они почему?! – Немигайло уже надоело продираться сквозь эти словесные дебри.
- Так страшно же потерять, наивный вы человек! Терять бабки страшнее, чем вообще их не иметь! Только не все бабки, которые в руки идут, брать можно! Поняли вы, наконец?
- Поняли. С вами то, всё в порядке?
После этого вопроса Паршин вдруг потерял весь пыл и его ответ прозвучал почти неразличимо:
- Со мной? Конечно в порядке. Я ведь жив, меня не убивают… значит, дела не идут – дерьмовые у меня дела…
Что-то непонятное, прозвучавшее в этом бурном монологе, привлекло внимание Колапушина.
- Леонид Юрьевич, вот вы сказали, что не все деньги, которые идут в руки, стоит брать. Вы намекаете на криминальный характер капиталов Балясина?
- Эх! Если бы криминальный… С братками то, всегда разобраться можно. А вот с этим…
- Вы что же, хотите сказать…
- Ничего я не хочу сказать! – почти взвизгнул Паршин, и несколько раз мелко и быстро перекрестился – Ищите в «Бал-рекордз»! Это я вам как Женин друг говорю, лучший!

http://pics.qip.ru/1044AvL.jpg

Который делает невнятные намёки на то, что в смерти Евгения Балясина виновата... нечистая сила.

Не добавив больше ничего и, даже, не протянув руку на прощание, Паршин открыл дверку своей тёмно-синей «Ауди», около которой они все незаметно оказались во время разговора и, с места, рванул на поворот так, что едва не задел угол ограды детской площадки.
Озадаченный Колапушин, проводив взглядом скрывшуюся машину, повернулся к Немигайло.
- Вот – похоже, найден источник слухов. Но… что же в этом «Бал-саунд рекордз»?
- В смысле?
- В смысле, что если даже этот псих считает их неврастениками – представляешь, что там творится?

0

6

Глава 6

Резко обернувшись на скрип двери, хрупкая чёрненькая девушка панически вскрикнула и, зажав рот руками, в ужасе уставилась заплаканными, подведёнными тёмными кругами глазами, на вошедших в комнату Колапушина и Немигайло. Замерший от удивления на месте Колапушин открыл рот, собираясь объяснить, кто они такие, но в дверь, с грохотом, ворвался высокий, широкоплечий парень в форме охранника на ходу выдирая револьвер из кобуры. Разглядев находящихся в комнате, он застыл на пороге, так и держа оружие наизготовку, со странной смесью выражений страха и удивления на лице.
Кивнув Немигайло, чтобы тот занялся охранником, Колапушин бросился успокаивать девушку. Та, пытаясь отдышаться, начала постепенно приходить в себя.
- Тише, тише, вы что? Успокойтесь, пожалуйста.
Немигайло, уже успевший что-то кратко объяснить охраннику, добавил ворчливым тоном:
- Вы же нас напугали. Осторожнее надо.
- Ой, извините… - голос девушки дрожал и был хрипловат.
- Извините… Так можно и заикой остаться… - так бы и продолжал ворчать Немигайло, но Колапушин взглядом попросил его закрыть тему.

http://pics.qip.ru/3044AxN.jpg

http://pics.qip.ru/2044AxQ.jpg

http://pics.qip.ru/2044AxR.jpg

Служащие фирмы действительно оказались какими-то уж слишком нервными.

- Вы кто? – всё ещё дрожащим голосом спросила девушка.
- Мы из милиции – ответил Колапушин, стараясь говорить как можно мягче.
- Из милиции они. У них, типа, ордер. Чего ты расшумелась-то? – виноватым тоном начал охранник, пряча револьвер в кобуру. Немигайло поднял широкую ладонь, призывая его замолкнуть.
- Откуда я знала?.. Извините…
- Майор Колапушин – Колапушин показал девушке раскрытое удостоверение, - а это капитан Немигайло. Егор Фомич.
- Изабелла, менеджер по финансам. И… Виктор, охранник.

http://pics.qip.ru/2044AxT.jpg

Немного успокоившаяся Белла начинает рассказывать  о том, что происходило на фирме в последнее время.

- А что, кроме вас двоих, больше в помещении никого нет? Как-то пустовато у вас тут...
- Нет — сегодня больше никого. Дима… Дмитрий Александрович приехал и всех сотрудников домой отпустил. У нас ведь…
- Да, да - я в курсе. А разве Дмитрий Александрович был здесь?
- Он заезжал ненадолго, хотел Женин паспорт взять, там без паспорта что-то не оформляют, только ещё раньше участковый приходил и кабинет опечатал. Дмитрий Александрович звонил какому-то… Лютинову, кажется, ну который опечатать приказал…
- Может быть Лютикову?
- Правильно, Лютикову, я спутала. Тот ему обещал, что всё сделает, и он всех отпустил, а сам дальше поехал. Вот, если нужно, - Белла показала на бумажку, прилепленную к монитору, - он специально оставил номер мобильника, который у него сегодня с собой, а вечером сказал - дома будет и, если что, сразу ему позвонить. Нас с Витей попросил остаться, на всякий случай. Хотите, я вам его разыщу?
- Нет, пока не надо. Скажите, Изабелла, а чем вы так напуганы?
- Может, вы милицию как раз и боитесь? – решил подшутить Немигайло, чтобы хоть немного приободрить бледную и замученную Беллу.
- Милицию… нет...  - Растерянно ответила, не понявшая шутку Изабелла. - Я люблю милицию.
Колапушин выразительно покачал головой, давая понять Егору, что сейчас не время развивать интимную тему. Однако стоило выяснить, что так тревожит Изабеллу и, пожалуй, что и Виктора тоже.
- Всё-таки господин Паршин прав: вы здесь все немножко нервные.
Изабелла задумалась, пытаясь понять, вопрос ли это и требуется ли на него отвечать. Немигайло, иногда отличавшийся очень высокой скоростью соображения, решил ей помочь и повернулся к Виктору:
- А что охрана - она тоже милицию любит?
- Любил. Но бросил… – смущённо забормотал Витя, сражаясь с собственным косноязычием.
Немигайло, чуть не всплеснув от восхищения руками, оглянулся на Колапушина.
- Вот это да, Арсений Петрович! Вот это бы Лютикову понравилось! Представляете: «Любил – но бросил!»
- Я, это… после армии сначала в милицию пошёл, а потом в охрану устроился. Тут платят получше – похоже, Виктор собрался рассказать всю историю своей жизни, но Немигайло выразительным жестом дал ему понять что, мол, потом.
Изабелла, так и не решившая, что ей надо ответить, робко поинтересовалась:
- А при чём тут Паршин?
- Он разве не лучший друг покойного? – изумлённо вылупился Немигайло.
- Они часто встречались? – сразу стал очень сосредоточенным Колапушин. – Пожалуйста, постарайтесь вспомнить.
Бэла наморщила лоб, добросовестно стараясь ответить как можно точнее:
- Последний раз я их видела, ну… в смысле вместе, незадолго до… в общем, чуть больше месяца назад.

http://pics.qip.ru/1044AxX.jpg

Оказыватся г-н Паршин вовсе на был другом Евгения Балясина - скорее наоборот.

Чуть больше месяца назад…

Белла, прижимая к груди толстую стопку каких-то бумаг,  повернула за угол коридора, и чуть не наткнулась на разъярённого Балясина, который левой  рукой сгрёб перепуганного Паршина за грудки и с размаху припечатал к стене. Подняв свободную правую руку, Балясин, с размаху, влепил ему в лоб смачный щелбан.
- Договаривались – не перекупать артистов?! Было?!
- Было,   Женя, было!.. так я же не сам… - Паршин зажмурил глаза и дёрнулся от очередного щелбана.
- Подонок! Говорили – не перекупать! Было, или нет?!
- Женька, они же сами!.. Они про тебя, знаешь… Ну прости, больше не буду!.. Уй, больно!.. Не надо!..
Только сейчас Балясин заметил, что на них смотрит ошеломлённая Белла. Подмигнув ей, он широко улыбнулся и отпустил взъерошенного Паршина.
- Что, пройти не даём? Давай - проходи быстрее – работа важнее всего. А у нас так… небольшая творческая дискуссия на темы музыки. Надеюсь – придём к консенсусу.

- Так они не друзья вовсе? – сделал полувопросительный вывод Немигайло.
- Наоборот. Он же директор «Пар-рекордз» – наш первый конкурент. Точнее, бывший конкурент – мы его далеко обошли.
- Забавно – сосредоточенно соображал Колапушин, - а это не связано с приходом в фирму Дмитрия Капсулева?
- Связано – Белла утвердительно кивнула головой – раньше мы дискотекой не занимались. Женя предпочитал серьёзных исполнителей. У него был вкус. Но дела неважно пошли – затраты очень высокие и конкуренция огромная. Как раз Дима и предложил взять средние «техно» и «рейв» команды. А ниша тоже уже забита была – тем же Паршиным. Тогда нашли совсем неизвестных ребят, и пошло-поехало – диски сейчас нарасхват идут.
- А что это за музыка – «техно»?
- Я же вам рассказывал, Арсений Петрович – снова блеснул музыкальными познаниями Немигайло – «бум-бум-бум»
- В общем-то, так и есть - согласилась Белла.
- Потому они тут такие нервные – поставил окончательный диагноз Егор. – Небось, с утра до вечера этот лязг слушают.
- Лично я это слушать не могу – не согласилась Белла. – А Женя — да, Женя слушал постоянно. Он творческие вопросы никому не доверял.
- И Капсулеву? – поинтересовался Колапушин.
- Никому! – твёрдо повторила Белла. – Да Дима и не рвался никогда их решать. Его дело запись. Вот тут ему равных нет – отличный звукорежиссёр.
- Более или менее понятно – совершенно непонятно сказал Колапушин – скажите, Белла, а где у вас кабинет Балясина?
- Здесь. За этой стеной – кивнула головой Белла на торцевую стену комнаты.
- Он заперт?
- Да. Я его сразу на замок закрыла, как Женю увезли, а ключи в свой сейф спрятала.
- А вы нам его не откроете?
- Так… - Белла беспомощно оглянулась на Виктора – он же опечатан.
- Ничего. Мы распечатаем.

0

7

Глава 7

Даже Немигайло сначала онемел, и не сразу смог выразить словами своё удивление и восхищение громадной, сложной акустической системой в кабинете Балясина. Очумело переводя глаза с аудиоцентра на какие-то непонятные прямоугольные электронные блоки, стоящие стопкой рядом, потом на огромные колонки, расположенные по всем углам большого кабинета и даже прикреплённые к углам стен под самым потолком, он видимо попробовал в уме подсчитать хотя бы общее количество всех этих красивых штуковин и, сбившись, решил плюнуть на математику.
- Ни фига себе, Арсений Петрович, я такого даже ни в одном магазине не видел никогда!
- Это в магазинах не продаётся – тихо сказала Белла, стоящая за порогом – это же профессиональная аппаратура, её заказывают по каталогу прямо с фирмы.
-  Сколько же это всё стоит?
- Дорого, очень дорого. Дима долго Женю уговаривал всё это купить.. А ещё звукорежиссёрский пульт и многоканальная система записи – они там, в студии.
- И зачем такие деньги тратить? У племянника моего…
- Это же для работы – слабо улыбнувшись, перебила Белла – всё уже давно окупилось. Я ведь финансами занимаюсь, я знаю.
- А это – Немигайло перевёл изумлённый взгляд на сотни, если не тысячи, компакт дисков и аудиокассет на стойках, полках и столе – он что, всё это слушал? Кассеты сейчас вообще уже никто и не слушает!
- Да. Ему присылали многие – знаменитые, начинающие, забытые – все, кто хотел записываться. Не все ещё могут на компакт-диск записать. А Женя на эти мелочи внимания никогда не обращал - он сам всё отбирал.
- Всё здесь осталось так, как было при нём? – спросил Колапушин.
- Да, как только Женю в больницу увезли, я сразу заперла кабинет, только окно сначала прикрыла. Потом позвонили, сказали, что Женя умер. Я понимаю, нужно было убраться, – Белла виновато взглянула на стол – но…
- Не беспокойтесь – нам так даже лучше. А что вы не заходите?
- Не бойтесь, Бэлочка. – приободрил девушку Немигайло – Мы вас не укусим, а привидений тут нет.
- Вы уверены? – Белла слабо улыбнулась вымученной улыбкой, за которой можно было прочитать то, что она-то как раз в этом не очень уверена.

http://pics.qip.ru/2044AyB.jpg

С большим трудом удалось уговорить Беллу зайти в кабинет.

- Абсолютно! Заходите и присаживайтесь!.. – Немигайло приглашающе взмахнул рукой и, подавая наглядный пример, сам плюхнулся на чёрный кожаный диван.

http://pics.qip.ru/1044AyC.jpg

Подавая пример Немигайло плюхается на диван.

Вдруг, совершенно неожиданно, в кабинете ожил музыкальный центр. Странный, загадочный и немного пронзительный голос певицы, в сопровождении такой же странной почти неземной музыки с бешеной громкостью вырвался из всех колонок. Колапушин вздрогнул от неожиданности. Белла взвизгнула и, закрыв лицо руками, уткнулась в дверной косяк.

http://pics.qip.ru/1044AyI.jpg

- Вот чёрт! И диван чёрный и он чёрный. Не углядел. – Немигайло вытащил, откуда-то из-под себя, пульт дистанционного управления. – Где он тут выключается? Или хоть потише сделать…
Колапушин облегчённо улыбнулся и, полуобняв перепуганную Беллу за плечи, усадил её на диван. Немигайло, наконец, разобравшийся с пультом, выключил музыку и только после этого Белла отняла руки от лица и испуганно посмотрела на Колапушина.
- Успокойтесь, успокойтесь, Белла - видите, всё уже в порядке. Он тут вчера эту музыку слушал?
Не в силах говорить, после очередного шока, Белла просто утвердительно кивнула.
- Я понимаю, Беллочка - мы вас замучили, но постарайтесь вспомнить, как вообще всё произошло? Как он умер?
Колапушину самому стыдно было смотреть на эту бедную сжавшуюся девушку, которая прилежно кивнула головой и начала старательно вспоминать, с трудом преодолевая мучающую её душевную боль.
- Мы все сидели тут допоздна, не хотели его одного оставлять. Женя ведь почему здесь жил – Анфиса домой его не пускала. Из-за его романа с Варей. Не могла она ему это простить. А мы боялись вчера оставить его одного. Он… он был в таком состоянии... и всё крутил Варины песни. Потом… вроде заснул. Только мне показалось, что он закричал… нет, слабо так вскрикнул. Мы с Витей пошли посмотреть. И… вот...
- Хорошо, хорошо. В общем-то, остальное нам известно от Капсулева. Вот только… вы сказали, что Балясина не пускала домой жена. Разве он не сам ушёл?
- Нет, это она его из дома выгнала. После Вариной смерти у них какой-то крупный скандал был, и он сюда ушёл жить.
- Ну, видимо, я что-то неправильно понял. А почему «Скорую» сразу не вызвали, если он так плохо себя чувствовал?
- Женя сам не хотел «Скорую».
- Но, почему? - Колапушин недоуменно пожал плечами. - Если судить по тому, что произошло потом — то он должен был очень плохо себя чувствовать.
- Он всю последнюю неделю чувствовал себя то лучше то хуже. Пил много. Может быть, стеснялся, что он пьяный? Тогда Дима позвонил Геннадию Алексеевичу – Жениному врачу. Тот посмотрел и сразу повёз Женю в больницу вместе с Димой, на его машине. Но когда они привезли его в больницу - было уже поздно. Он умер по дороге.
Немигайло, успевший за время разговора встать и обойти полкабинета, заинтересовался огромным аквариумом:
- Ничего себе ванна! На заказ делали?
Белла ответила тихо и печально, не поворачиваясь к аквариуму.
- Женя с детства рыбок любил. У него и дома аквариум есть, поменьше, правда. А когда появилась возможность, заказал аквариум, специально для этого кабинета. Над ним смеялись многие – говорили, что офисы так не обставляют, а он плевать хотел. Сам за кормом для рыбок на «Птичку» ездил.
Неожиданно Немигайло открыл для себя, что рыбок в аквариуме нет!
- А рыбки-то где? Сдохли что ли?
Даже теперь Белла не повернулась, чтобы взглянуть на аквариум.
- Да, сдохли почему-то...  Ещё недавно плавали, я их кормила. А потом умирать начали, одна за другой.
- И чего удивляться? Да от такой музыки, как у вас не то, что рыбки -   крокодил ласты склеит!..
- А тут и так все давно мертвы...
Колапушин, удивлённый этим бесцветным, невыразительным голосом, посмотрел на Беллу внимательнее. Она сидела бледная и неподвижная - действительно, как неживая. Было совершенно непонятно, почему простой вопрос о рыбках вызвал такой страх в её глазах, зато было понятно, что её нужно отпустить отдохнуть как можно быстрее.
- Бэлочка – сказал он ласково – понимаете, мы ведь не уголовное дело расследуем. Наоборот - нас прислали, чтобы мы опровергли различные грязные слухи о вашей фирме. Никаких обысков мы делать не собираемся, да и не имеем права без каких-то серьёзных оснований. Но нам надо бы всё осмотреть, естественно в вашем присутствии и с вашего согласия.
- Конечно, смотрите везде, где хотите, – так же безучастно ответила Белла – а можно без меня это сделать? Мне плохо, очень...
- Ну, потерпите, пожалуйста, ещё чуть-чуть. Могут ведь возникнуть какие-то вопросы, а кроме вас никто сегодня ответить на них не сможет. Потерпите?
- Я потерплю – обречено вздохнула Белла.

- Вот, Арсений Петрович – Немигайло вытащил из большого жёлтого конверта зарубежный паспорт и пачку каких-то бумаг. – Правда, паспорт здесь был. Даже два – добавил он, ещё раз заглянув в конверт – и простой и зарубежный. И бумаги, не разберу, по какому написанные. Сам себе Савелий Игнатьевич хлопот на голову нашёл. Не прислал бы участкового – не пришлось бы полдня на телефоне сидеть. Попробуй, без паспорта, свидетельство о смерти получить и с похоронами всё оформить!
- Дай-ка сюда! Получается – повернулся Колапушин к Белле, просмотрев бумаги – Балясин должен был сегодня вечером лететь в Испанию? Вот и виза, и билет…
- Должен был, только не полетел - горько вздохнула Белла.
- Ему туда по делам нужно было лететь?

http://pics.qip.ru/2044AyJ.jpg

С трудом собравшись с мыслями Белла рассказывает о том, что происходило здесь в последнее время.

- Нет. Он после смерти Вари был сам не свой. Дима его еле уговорил поехать отдохнуть, рассеяться хоть немножко. Он не соглашался – не хотел лететь, пока альбом этот закончен не будет. Дима тут как проклятый сидел день и ночь – пытался собрать всё что можно. Музыку пришлось в нескольких местах перезаписывать. И лишь когда Женя сам убедился, что альбом получается, только тогда он и согласился уехать. Дима сам с ним ездил всё оформлять, даже не пойму, как они так быстро всё сделали.
Наблюдая за Беллой, Колапушин заметил, что она избегает смотреть не только на аквариум. Так же старательно она обходила взглядом плакат, так и оставшийся после ночи лежать на полу. Упавший на него журнал закрывал почти всё лицо. Видны были только загадочные азиатские глаза, лукаво глядящие из-под  иссиня-чёрной чёлки, перехваченной каким-то узорчатым плетёным ремешком с висюльками по бокам. Ещё над головой был виден чёрный крест в круге - наверное, какой-то мистический восточный символ.
- Это её рекламный плакат? – указал взглядом Колапушин.
Белла, не поворачиваясь, молча, кивнула. Колапушин снова уловил страх, промелькнувший в её глазах.
- А что это за Иерихонские трубы?
- Так концертная программа должна была называться. И альбом у неё так назывался, и плакаты заранее отпечатали. Только альбом она не успела закончить. Погибла.
- То, что она погибла в автокатастрофе — это мы знаем. А вот как она попала пьяная в машину -  вам не известно, случайно?
-Как попала? Просто...


Месяц назад…

Небольшая, тёплая и весёлая вечеринка по случаю рождения сына у начальника отдела маркетинга подходила к концу. Кое-кто уже удрал домой, сославшись на транспорт или ревнивых жён и мужей – остались только самые устойчивые. За столом, уставленным бутылками с разноцветными наклейками и разными вкусностями, как водится, шла неспешная беседа «за жизнь», время от времени прерываемая очередным наливанием и, соответственно, торжественным провозглашением очередного витиеватого тоста и выпиванием налитого.
Несколько пар, на небольшом свободном пятачке, не столько танцевали, сколько плавно покачивались в табачном дыму под негромкую, медленную мелодию. Белла, танцующая с Капсулевым, и старательно избегающая взгляда Шаманки, невольно уловила её разговор с Балясиным.
Целуя Балясина, и гладя его волосы, Шаманка мурлыкала ему на ухо, как все выпившие люди более громким, чем требуется, голосом:
- Женька, ну дай мне твой «мерсик». Я к подруге на секунду и тут же обратно!
- Ты сумасшедшая ведьма. Машину, ведь, разобьёшь!
- Её тебе жалко? А меня не жалко? Ну, не будь жмотом, дай ключи. А то у меня глаз чёрный – сглазить могу. Сам ведь её разобьёшь.
- Ты же, лыка не вяжешь, дурочка. Впишешься  в столб – насмерть убьёшься.
- Не разобьюсь. Ты ведь за меня молиться будешь? Тебе нельзя, чтобы я умирала, Женя – тебе плохо будет, если я умру - очень плохо!

http://pics.qip.ru/3044AyK.jpg

Как крепко выпивший Балясин отдал ключи от своего "Мерседеса" тоже пьяной Варе Шаманке.

- Значит, она разбилась на его машине? - Колапушин удивлённо поднял брови — этого он не знал.
- Да. Она и трезвая лихачить любила. Всё время его просила дать ей ночью покататься на «Мерседесе». А тогда… Нам сказали, что скорость у неё была километров сто шестьдесят, если не больше — даже подушки безопасности сработать не успели. Наверное, с управлением не справилась, вылетела на встречную полосу. И ещё троих бедняг на тот свет с собой захватила.
- Я смотрю - не очень-то вы её любили, Белла.
- О мёртвых плохо не принято.
- Арсений Петрович – подскочил Немигайло, держа в руках какую-то маленькую прозрачную пластиковую трубочку, со светло-розовым порошком внутри – смотрите, в нижнем ящике нашёл!
- Кокаин?
- Он, родимый, кто как не он?
- Нет! Нет! – закричала хриплым голосом Белла, прижимая руки к груди – Женя не был наркоманом! Это только в последнее время. С ним что-то страшное случилось!
- А что с ним случилось?
- Я… я не знаю…
- Вы не подскажете, что за бумагу искал здесь Балясин за два дня до смерти? Кажется, вы были при этом?
- Когда Анфиса приходила?.. Не помню… Он не сказал.
- Не понимаю. - Колапушин отчётливо видел, что Белла постоянно что-то не договаривает. - Чего вы здесь все так боитесь?
Слёзы, давно стоявшие в глазах Беллы, покатились по щекам. Не пытаясь их вытирать, она горько всхлипнула.
- Ничего. Всего-навсего умер хороший человек, и нам всем очень плохо. Можно, я уйду?
- Идите Бэлочка -  сочувственно сказал Колапушин – вы, наверное, очень устали.
- До свидания – всхлипнула Белла, и, стараясь держаться прямо, всё так же, не вытирая слёз, медленно вышла из кабинета.

http://pics.qip.ru/3044AyM.jpg

А Егора почему-то всё занимает вопрос - отчего сдохли рыбки в аквариуме.

0

8

Глава 8

Плотно прикрыв за Беллой дверь кабинета, Колапушин повернулся к Немигайло. Тот, похоже, собрался разразиться длинной тирадой, но Колапушин предостерегающе поднял руку.
- Погоди, Егор. Ты лучше, попробуй в двух словах объяснить: как ты понимаешь -  что здесь такое творится?
- Чертовщина какая-то, Арсений Петрович! – выпалил Немигайло.
- Вот, вот. Чертовщина, не чертовщина,  но что-то странное во всей этой истории явно присутствует. Подпихнул нам Савелий работёнки, чтоб его… Сообразить даже не могу: с чего тут начинать. У тебя хоть какие-нибудь мысли есть?
- От музыки это всё! Крутят её с утра до вечера – вот крыша у них у всех и поехала. А хозяин окончательно свихнулся. Чего улыбаетесь? Разве такое можно постоянно слушать? Надо мной молодёжь живёт – так они иногда так заведут – потолок трясётся! Сестра тоже жалуется: племяш  день и ночь её крутит – им с Пашкой хоть из дома беги!
- Ну, то что от громкой музыки можно на стенку полезть, тут я с тобой полностью. согласен, особенно, если музыка плохая. Только ты не учёл одного -  здесь такая музыка самая что ни на есть обыкновенная. И громкостью их тоже не удивишь – работа такая. Конечно, нервы они себе этим портят, но не до психоза же. Потом с чего ты взял, что хозяин свихнулся?
- А, вот - сами посмотрите – Немигайло потащил Колапушина в дальний угол кабинета, где стояли журнальный стол с двумя креслами. На столе и на стенной полке, висевшей рядом, стопками и поодиночке стояли и лежали десятки разнокалиберных книг. Многие блестели новеньким целлофаном современных обложек, но были и старые, а две или три, на вид, могли рассыпаться  просто от одного взгляда на них.
- Ну?! Будет нормальный человек такое читать?! – Немигайло потрясал в воздухе каким-то толстым, старинным на вид фолиантом – Библий одних -  четыре штуки! Белая магия, чёрная магия... Доктрина какая-то тайная! От одних картинок свихнёшься. Это что -  нужно, чтобы компакт-дисками торговать?

http://pics.qip.ru/1044AzV.jpg

Егор обращает внимание на странное обилие сразу нескольких Библий и большого количества различной литературы о белой и чёрной магии.

- Да не кипятись ты так. Балясин, ведь, не только дисками торговал. Он и музыкант известный. Кто знает, что ему для вдохновения нужно было? Он такой не единственный вовсе. Да и интересно. Я вот эту книгу сам с удовольствием почитал бы.
Немигайло аккуратно вынул из рук Колапушина небольшой томик.
- «Тибетская книга мёртвых» - вслух прочитал он название и положил книгу на стол. – Нет, Арсений Петрович, вы нам ещё живой нужны. Ладно, согласен, Балясину вдохновение требовалось. А Белла эта, она-то  чего с глузду съехала? Ей что, тоже вдохновение требуется, чтобы на арифмометре щёлкать?
- Молодой ты ещё, Егор – улыбнулся Колапушин – это на счётах щёлкали, а у арифмометра ручку крутили. С ней-то, как раз, всё понятно – подумав, добавил он – просто, любила она его.
- В интимном смысле? – моментально насторожился Немигайло.
- Опять для Лютикова сведения собираешь?
- Самому интересно.
- Думаю, что что-то между ними, наверное, было. Если не сейчас, то раньше когда-нибудь. Тем более, что и знакомы давно.
- А вы откуда знаете, – удивился Немигайло – вроде разговора об этом не было?
- Тоже мне, сыщик! - Усмехнулся Колапушин - Преступников по фотографии опознаёшь, а тут оплошал!
- Погодите… Это — та, что у Анфисы на фотографии была? Девчонка школьница?
- Наконец-то дошло до тебя!
- Так выросла она с тех пор, красивая стала. Голос вот только хриплый.
- Плакала, наверное, много. Слушай, давай всё-таки делом заниматься. Надеюсь, с чёрной магией всё?
- Нет, не всё – к удивлению Колапушина, ответил Немигайло. – Вы картины-то на стенках видели?
- А что там  с ними такое?
- Не с ними, а на них. Ужасы сплошные! И повесили их недавно – плакаты, чтобы место освободить, перевешивали и следы остались. Не выгорело под ними.
Заинтересованный Колапушин подошёл к стене, где среди рекламных плакатов висели репродукции картин. Подбор их, действительно, казался случайным – «Девятый вал», «Последний день Помпеи», несколько офортов Гойи из цикла «Капричиос», Иероним Босх – триптих  из «Искушения св. Антония», потом, видимо, что-то из Сальвадора Дали и несколько других – их он вообще раньше не видел. Похоже, Немигайло был прав, все репродукции объединяло одно – тема безысходности перед предстоящей катастрофой, спасения от которой нет! Но Колапушин не собирался сдаваться вот так, сразу. Углядев «Семь смертных грехов», тоже Босха, он торжествующе, ткнул в неё пальцем.
- И это ужасы, по-твоему?
- А трубы, Арсений Петрович? Видите - в трубы трубят. Небось, это и есть те самые, Иерихонские трубы.
- Ошибаешься. Конечно, и то и другое из Библии, только про грехи, наверное, ещё в книгах Моисеевых написано, а Иерихонские трубы – позже были.
- В Библии? – моментально заинтересовался Немигайло. – А где? То-то он их столько накупил!
- Тоже, где-то в начале. По-моему, в книге Иисуса Навина… или в книге Судей Израилевых — сейчас точно не вспомню, искать нужно.
- Я посмотрю, Арсений Петрович? А вы пока вот над этим покумекайте.
Немигайло нагнулся и поднял с пола плакат Вари Шаманки.
- Смотрите, я сначала подумал, что прямо так и напечатано было, а оказывается, что  круг с крестом не напечатан, а сверху нарисован. И - вот фотку нашёл под столом. Она на ней тоже, и знак такой же. Я-то думал, что Паршин этот - шиза полная. А теперь вижу – похоже, прав он был! Недаром, он даже говорить об этом боялся, ох — не даром!
Немигайло знал, чем взять – Колапушин, действительно, серьёзно задумался. Фактами, конечно, назвать это было трудно - скорее ощущениями. Но общая картина получалась странной, нелепой, непохожей ни на что, с чем Колапушину приходилось сталкиваться раньше. Нельзя же было всерьёз рассматривать версию нечистой силы. И заключение экспертизы было совершенно определённым - в него Колапушин верил. Балясин умер от инфаркта, мало того – то, как он жил в последнее время, к чему-то подобному и должно было привести рано или поздно. И всё же… каким-то шестым чувством Колапушин ощутил… неправильность, что ли, происходящего. Что-то во всём этом было не так, что-то тёмное, иррациональное, не поддающееся логическому объяснению.
- Вот! – загремел торжествующий голос Немигайло. – Правильно старые люди говорят – в Библии всё написано, только уметь читать надо!
- И что же ты там вычитал?
- «Как скоро услышал народ голос трубы, воскликнул народ громким голосом, и обрушилась стена города до своего основания…» – Немигайло, торжествующе захлопнул Библию и добавил, под сильным впечатлением от прочитанного: - Сильная вещь – эти трубы Иерихонские.
- Ты о чём? – не совсем понял Колапушин.
- В Библии об Иерихонских трубах написано. Израильтяне город штурмовали. Господь велел им семь дней ходить вокруг стен и дуть в трубы. Потом они крикнули все разом и стены рухнули. А ведь в то время что-что, а крепости хорошо строили!
- Пока ничего нам эти трубы не объясняют.
- Всё объясняют. Трубы – это тоже музыка! Что-то такое эта Шаманка знала, недаром и прозвище у неё такое. Может, чувствовала, что умрёт скоро – вот и напела. А Балясин слушал это всё время и  помер, и рыбки тоже подохли.

http://pics.qip.ru/3044AyM.jpg

Его мысли почему-то снова и снова возвращаются к сдохшим в аквариуме рыбкам.

- Дались тебе эти рыбки. Они тут эту музыку каждый день слушали, если вообще слышать умеют. Не тем чем-нибудь накормили, или болезнь какая прицепилась - вот и всё.
- Забыли, Арсений Петрович. Белла говорила, что Балясин с детства рыбок разводил, и ухаживать за ними умел, и сам за кормом для них ездил. А как напела тут эта колдунья  про трубы Иерихонские, так они и дохнуть начали. И лично меня вот очень волнует: почему сдохли рыбки?
- Именно рыбки? – изумился Колапушин.
- Рыбки! – убеждённо повторил Немигайло. – Оксана моя аквариум притащила для Светки. С рыбками — этими, как их - неоновыми. Ребёнок расстроится, если чего с ними случится.
Даже Колапушин, привыкший к неожиданным извивам мыслей Егора, не сразу нашёлся, что сказать. Слишком уж неожиданным был поворот темы. Но сама  мысль была интересная, стоило хотя бы проверить.
- Может и правда - от музыки они?.. Ты, вроде, с этой техникой разобрался? Дай-ка послушать.
- Вам это надо? – вылупил глаза Немигайло.
- Сам же уверял, что Балясин от музыки умер. И рыбки тоже. Вот мы и проверим – сразу-то не помрём.
Колапушин обошёл письменный стол и уселся в большое чёрное кресло.
- Слушай, Егор, а здесь комфортно. Ну, давай, включай
- Арсений Петрович – Немигайло старался быть как можно более убедительным – да вы, с вашим изысканным вкусом, просто физически этого не вынесете.
- Давай, давай -  врубай! Тоже мне - музыковед в форме...
- Это будет культурный шок. Я вас предупредил. Давайте, хоть потише сделаю, а то оглохнете.
- Сам знаешь – следственный эксперимент по делу должен проходить в максимально схожих условиях. Кончай пререкаться - заводи шарманку.
Безнадёжно пожав плечами, Немигайло разыскал на аудиоцентре нужную кнопку. Первые же удары из мощных колонок прокатились по стенам, как гул стихийного бедствия. Колапушину показалось, что его голову сдавливают огромные тиски. Он вжался спиной в кресло, но это помогло мало. Казалось — кресло под ним заходило ходуном, как при землетрясении. Откуда-то снизу по позвоночнику поднимались тёмные волны паники, захлёстывая мозг, и заволакивая чернотой глаза. Колапушин попытался было встать, но тело, его почему-то не слушалось. Он успел ещё увидеть тревожные глаза Немигайло, торопливо разыскивающего кнопку, и комната завертелась в судорожном танце перед глазами…

http://pics.qip.ru/3044AzW.jpg

Колапушину, решившему самому послушать те песни Шаманки, которые слушал перед смертью Балясин, пришлось очень не сладко!

0

9

Глава 9

- … Ну, вот и всё. Зажмите локтем ватку и не отпускайте минут несколько. Ну, как, полегче вам? – спросил Колапушина немолодой, седой человек. – Нет, нет – вы пока не поднимайтесь, полежите ещё немного. – Я вам такой коктейль намешал – не хуже, чем в «Метрополе». А то встанете резко, и голова может закружиться.
Дикая головная боль, казалось выдавливающая глаза из орбит, нехотя отступала. Прошло противное чувство тошноты, окаменевшие плечи, шея и затылок постепенно избавлялись от сковывающей тяжести, стеснение в груди уменьшилось и, наконец, Колапушин смог свободно вздохнуть. Оказывается, он лежал на диване в приёмной, куда, как он смутно помнил, его привели Немигайло с Витей.
- Спасибо, доктор – поблагодарил он более или менее нормальным голосом – а что это я - будто горю весь?
- Это от лекарства, так и должно быть, Не беспокойтесь, скоро пройдёт.
- А вы говорите – рыбки… - облегчённо пробасил, откуда-то сбоку, Немигайло – Ничего, ничего, сейчас домой – Азнавура… Ив Монтана послушаем, тихонечко так… Предупреждал же я вас – будет культурный шок.
- Подожди, ты, Егор – уже нормальным голосом, сказал Колапушин - кажется, ты был прав, что-то не то с этой Шаманкой.
- Да, при чём тут Шаманка? Там всего три записи её были, остальное «техно» какое-то. Вот этот «бум-бум-бум» вас и ухайдакал.
- Какое, остальное? Сколько же времени я эту музыку слушал?
- Минут пятнадцать, наверное. Потом я увидел, что вы совсем «поплыли» и выключил.
- Мне кажется, вы ошибаетесь, молодой человек  – подал голос врач – первопричиной гипертонического криза совсем не музыка была. Вот, ответьте, – обратился он к Колапушину – вы спите достаточно?
- Если бы, доктор – вздохнул Колапушин – бывает и по двое суток без сна.
- Так я и думал. Питаетесь тоже, наверняка, кое-как и  нерегулярно?
Колапушин утвердительно кивнул.
- Вот-вот. А главное – нервы.
- Это точно – подтвердил Немигайло – на службе сплошные стрессы.
- Сегодня волнений тоже много было?
Вспомнив весь сегодняшний суматошный, и вымотавший душу день, Колапушин только тяжело вздохнул.
- Плюс жара. И по телевизору передавали: подходит атмосферный фронт – подытожил врач – вот вам и  криз. А этот ваш «бум-бум» ни при чём.
- Как это ни при чём, - возмутился Немигайло, - когда после него сразу?!..
- После него не значит – вследствие него. Это, знаете ли, как пружина – сжимается, сжимается и вдруг бац – и лопнет. Любой сильный раздражитель может спровоцировать  скачок давления. Вы ведь тоже там были, но с вами-то - ничего.
- Сравнили! Я семейный, ухоженный, и ничего в искусстве не понимаю. А Арсений Петрович у нас, натура тонкая…
- Не надо, Егор – запротестовал Колапушин. Но Немигайло замахал на него рукой и убеждённо продолжил: - Это «техно» вам так подгадило. Я вам докажу! Вот, скажите, доктор, - обратился он к врачу – вы Балясину, покойному, такой же диагноз ставили?
- Не обольщайтесь внешним сходством явлений. У Жени, прежде всего, была депрессия, кстати, достаточно легко объяснимая. Как раз в основном из-за неё и были все эти спазмы коронарных сосудов. Серьёзных соматических заболеваний, в том числе и сердца, у него не было. Он, месяца два назад, делал кардиограмму – ничего особенного, так -  лёгкая стенокардия, приступы которой купируются достаточно простыми способами.  Так что это чисто внешнее сходство, не более.
Почти пришедший в себя Колапушин сообразил, что этот седой немолодой человек и есть Геннадий Алексеевич Фартуков – тот самый врач, который лечил Балясина, и при котором Балясин умер.

http://pics.qip.ru/2044AA4.jpg

Врач Фартуков, оказавший Колапушину помощь, рассказывает о тех странных вещах, которые он сам наблюдал в последнее время в этих стенах.

Фартуков горестно вздохнул.
- Смерть, знаете ли, не предполагает сослагательного наклонения. Мне позвонили, сказали, что Жене плохо с сердцем. Но, ведь, у него несколько приступов стенокардии было за последний месяц. Если бы я знал, что у него сильные боли в груди и рука отнялась, сразу, по телефону, велел бы вызвать «Скорую». А так… успел только вколоть, что с собой было, конечно, этого недостаточно. Здесь специализированная бригада нужна была. У них и оборудование в машине, дефибриллятор есть и медикаменты соответствующие.
- А что же вы сами «Скорую» не вызвали сразу, когда приехали?
- Женя сильно протестовал, лучше было в такой момент не спорить с ним.  Да и они тоже могли не успеть – аритмия нарастала очень быстро. Тут ведь, знаете - как повезёт:  есть ли в данный момент свободная кардиологическая бригада, как быстро ей вызов передадут, откуда им ехать придётся? Мы на машине могли намного быстрее до больницы доехать, но… не успели вот. А вам что - нужно виноватых найти?
- Нет, нет, мы просто выясняем обстоятельства. Тут, понимаете, есть некоторые странные вещи.
- Да, обстоятельства не совсем обычные – грустно ухмыльнулся Фартуков, вспоминая «странные вещи». – Но сломался он из-за смерти Вари. Это очевидно.
- Как сломался?
- Да… по-русски. Сутками слушал её песни, пил, психовал.
- Это точно – убеждённо подтвердил Немигайло – крыша у него съехала.
- Что-то вроде. Он за три дня до смерти имел со мной разговор. Очень, знаете ли, странный. Но, я же не психиатр, мне трудно судить – патология это, то, что он говорил, или нет. Да и не совсем трезвый он был.
- Случаем, не про Иерихонские трубы? – снова сел на своего конька Немигайло.
- Нет. Он интересовался чёрной магией. Привидениями, проклятиями.
- А, что -  вы и в этом сечёте?
- Да, нет, – усмехнулся Фартуков – не секу. Женя пытался выяснить, как к этому относится медицина.
- И как она относится?
- Никак. Есть наука, а есть шарлатаны.
- Нет, но бывает же что-то. Я, вот, читал…
- Бывает. До сих пор у диких племён, где-нибудь  в Африке, действуют и колдуны, и маги всякие, или как там они называются. Иногда они добиваются поразительных результатов, пока необъяснимых. Но в медицине нельзя пользоваться необъяснимыми методами – это может привести к страшным последствиям. А те, что у нас шуруют… Эти практически поголовно жулики, использующие определённые свойства человеческой психики. Методы, которыми они пользуются,  известны с древнейших времён, но им продолжают верить,  это свойственно многим людям – слепая вера в различную таинственность и мистику вместо разумного подхода.
- И Балясин тоже верил?
- У Балясина… скорее всего у него был очень тяжёлый невроз, навязчивое состояние на почве длительного тяжёлого стресса.
- Белая горячка?!
- Белая горячка, это несколько из другой области – он до неё не допился. Только, знаете, кроме белой горячки, нас иногда мучает совесть, простите за выражение.
- Думаете, она его мучила?
- Мне кажется, да. Перед смертью он вспомнил о Боге.
- О Боге? – заинтересовался Колапушин – Капсулев нам ничего об этом не рассказывал.
- А он скорее всего и не слышал. Это же непосредственно перед самой смертью было, в машине. Там музыка очень громко играла – Женя попросил включить.
- Значит, о Боге – задумчиво повторил Колапушин, - а вы точнее не сможете вспомнить?
- Постараюсь, хотя, сами понимаете, сердце у него остановилось, буквально тут же, мне просто не до запоминаний было. Так... Кажется сначала он сказал – «Голос Бога» – нет, слово голос он повторил два раза… Вот так: «Голос… Голос Бога…» Он ещё с расстановкой говорил, и в глазах было такое выражение, как будто он, действительно, услышал чей-то голос.
- Это всё, что он успел сказать?
- Нет не всё. Я стараюсь вспомнить… значит... потом он сказал… кажется так: - «Как просто…» - потом опять повторил: - «Голос Бога» -  и… да, правильно, он сказал: «Лука же говорил». А потом он, почему-то, засмеялся и сказал, что я идиот.
- И всё? Это были его последние слова?
- По-моему, да. Ведь сразу после этих слов сердце и остановилось. Нет, вру! Он, действительно сказал что-то ещё… о трубах, кажется.
- А это не могло быть бредом, как вы считаете?
- Не думаю… Хотя, сами понимаете… кардиогенный шок. В таких случаях утверждать  сложно.
- Да, конечно. Здесь невозможно сказать что-то определённое.
Колапушин рассеянно посмотрел на Фартукова и, задумавшись, обвёл глазами приёмную. Его взгляд случайно упал на «дипломат» врача, который так и стоял раскрытым на стуле около дивана. Неожиданно он увидел кончик чего-то маленького, но очень знакомого, высовывающегося из под манжетки тонометра. Стараясь, чтобы голос не выдал его удивления, он спокойно сказал:
- Егор, ты не подойдёшь поближе?
- Да, Арсений Петрович. Чего, помочь встать?
- Нет, постой здесь, пока. Я, вот, у доктора хочу спросить: доктор, а вас самго совесть не мучит?
- Я вас, как-то не понял.
- Сейчас поймёте, – пообещал Колапушин и, неприлично ткнув пальцем в раскрытый чемоданчик, спросил у Немигайло: - Егор, ты там ничего интересного не видишь?
Немигайло присмотрелся внимательнее и его брови, от изумления полезли на лоб.
- Кокаин?
- Он, родимый, кто, как не он! – Очень похоже, передразнил Немигайло Колапушин и, повернувшись к покрасневшему доктору, поинтересовался: - И как же вы прикажете это понимать?
Смутившийся доктор попытался схватить чемоданчик, но Немигайло, лёгким движением руки, пресёк эти бессильные поползновения.
- Я… Нет… Вы мне подбросили!
- И зачем нам это нужно, доктор? Вы же врач! Как вы могли?!
- А что вы обо мне знаете? – Фартуков, чуть не плакал. – Я, уже старый человек, вынужден был из клиники уйти. У меня мама ещё жива, ей восемьдесят четыре года, и она лежит неподвижно – перелом шейки бедра. В её годы – это само не зарастает никогда. Нужна операция – протез сустава поставить,  но денег нет, и такое количество их мне не заработать. Я на специальный пневматический матрас, чтобы у неё пролежней не было, еле наскрёб. Маму нельзя надолго оставлять – она умереть может без меня. Вот - пристроился, в нескольких фирмах рядом с домом – лечу, консультирую, из запоев вывожу. Мальчишки - жирные, наглые, наворовавшиеся - смотрят на меня как на лакея, хамят, «тыкают». Дёргают днём, ночью – на любую истерику или царапину. Я десяткам тысяч людей за свою жизнь помог – и что? У меня, сейчас, даже стаж не идёт. Вы что думаете, Балясин без меня кокаин не достал бы? Да в их кругах это, как сигарету выкурить – насмотрелся! Так я хотя бы контролировать мог. Господи! Только бы мама не узнала.
Что же, Геннадий Алексеевич, - помолчав, сказал Колапушин – на ваше счастье, по новому закону, наркоман имеет право держать при себе одну дозу наркотика. Эта упаковка у вас, действительно, одна?
- У меня только одна и была, я её вчера, на всякий случай захватил — мало ли... И забыл вытащить.
- Тогда будем считать, что вы наркоман и это одна доза. Но, это в последний раз, предупреждаю! Если до нас дойдёт хоть что-то ещё, пеняйте на себя!
- Тогда, доктор, я сам вашим лечением займусь, – ухмыльнулся Немигайло.
- А вы, Геннадий Алексеевич, расскажете нам всё то, что от нас здесь так тщательно скрывают. - Продолжил Колапушин
- Но я же почти ничего не знаю.
- Рассказывайте то, что знаете. А ты, Егор, принеси пока Библию из кабинета и найди там Евангелие от Луки. Не беспокойся, – добавил Колапушин, уловив лёгкое протестующее движение Немигайло – Геннадий Алексеевич не будет со мной драться.
Пока Немигайло ходил за Библией, Фартуков хранил угрюмое молчание.
- Здоровое оно, это Евангелие от Луки – провозгласил вернувшийся Немигайло. – Чего же ему Лука этот наговорил?
- Понятия не имею – хмуро отозвался доктор – на эти темы Женя никогда со мной не разговаривал.

http://pics.qip.ru/1044AA6.jpg

Колапушин и Немигайло изумлённо слушают про всю эту чертовщину.

-  За что же его совесть так мучила, – спросил Колапушин.
- Я думаю за то, что спьяну отдал ей ключи от «Мерседеса».
- А чёрная магия тут при чём?
- Я же говорил, у него было навязчивое состояние. Он помешался на колдовстве. Считал, что эта ведьма его прокляла за свою смерть.
- Он был верующим?
- Да нет же. Просто… надо было знать Шаманку. Настоящая ведьма. Я с ней однажды столкнулся в коридоре, она так глянула – у меня «дипломат» из рук выпал.
- Так что -  они все здесь - боятся ведьму?!
- Ведьму, или не ведьму - я не знаю. Но только здесь действительно происходит что-то странное, и не только с Женей.
- А с кем ещё?
- Мне сложно сказать обо всех, но, Белла, например, на грани болезни. Дмитрий Александрович сам не свой, последнее время. Даже Виктор, их охранник, и тот изменился – раньше он намного жизнерадостнее был.
- А может быть, это от вашего кокаина, доктор?
- Нет, нет, – замахал руками Фартуков – никто из них не наркоман – я врач, я вижу.
- Как никто, а Балясин?
- И он тоже. Ни один настоящий наркоман не стал бы употреблять наркотики вместе с водкой- она же притупляет ощущения наркотической эйфории. Он, просто, уже не знал, в чём найти спасение.
- Но ведь есть всякие успокаивающие лекарства. Почему же вы их ему не дали?
- Я пробовал, - горько усмехнулся доктор, – но он от них категорически отказывался.
- Это что – психоз?
- Сложный вопрос. При подобных психозах обычно отказываются от приёма любых лекарств. А здесь… Им, как будто, руководила чужая злая воля. Он пытался спастись водкой, наркотиками, но ничего не помогало.
- Так сумасшедший он был, или нет?
- Вы знаете, я употребил бы другой термин – старинный. Душевнобольной – это точнее. Понимаете,  он не был сумасшедшим – просто у него болела душа.
- Ну и как вы можете всё это объяснить?
- Как врач, а я всё-таки не такой уж плохой терапевт, поверьте, так вот - как врач я этого объяснить не мог.
Несколько странное выражение лица Фартукова в то время, когда он говорил слова: «как врач» и, какая-то непонятная интонация его речи заставили Колапушина задать ему вопрос:
- А, если бы вы не были врачом и наблюдали всё то же самое, что бы вы сказали?
- Как простой человек? – Фартуков поколебался несколько секунд и ответил: - Как простой человек я бы сказал, что на Балясина навели порчу.

http://pics.qip.ru/1044AA7.jpg

Шаманка была настоящая ведьма!

0

10

Глава 10

Немигайло разыскал Беллу в маленькой комнатушке без окон в конце коридора. По звуку слабо шумевшего вентилятора можно было понять, что этот чуланчик и был здесь оборудован специально для ксерокса.
Судя по её невидящему, неподвижному взгляду и по тому, как механически, не глядя, она закладывала бумаги в аппарат, Белла пришла туда не столько по делу, сколько для того, чтобы хоть чем-нибудь себя занять.
Из-за шума вентилятора, или из-за своего состояния она наверное не услышала, как открылась дверь, но уловив какое-то движение за спиной оглянулась, и испуганно ахнув выронила бумаги, которые разлетелись по всему полу.

http://pics.qip.ru/2044AAc.jpg

Белла впадает в панику от чего угодно.

- Она здесь, Арсений Петрович! – крикнул Немигайло в сторону коридора.
Видя, что Белла не делает никаких попыток собрать рассыпавшуюся пачку, Немигайло, кряхтя, наклонился и стал подбирать листки, поглядывая на девушку. Белла стояла неподвижно и её лицо, и вся поникшая фигура с безвольно опущенными плечами выказывали тоску и уныние. Появление в комнатушке Колапушина повергло её в уныние ещё большее.
- Я думала, что вы уже уехали...
Медленно вошедшему Колапушину, совсем не хотелось заново пытать бледную, замученную бедняжку. Но то непонятное, и кажется опасное, что он начал ощущать в этих таких обычных на вид стенах, заставляло его обязательно разобраться: что же здесь всё-таки происходит. Тем более что, по словам Фартукова, это непонятное оказывало своё влияние и на других, а на Беллу в первую очередь.
- Теперь я понимаю причину вашего состояния – сказал он уверенно.
- Понимаете?..
- Вы боитесь говорить о ней плохо, так?
- О ком? – по испугу, явственно проскочившему в глазах Беллы, Колапушин определил, что нащупал верную нить.
- А это неверно. – Продолжил он тем же уверенным тоном – Вам только не надо называть её по имени.
- Не надо? – в голосе Беллы, кроме испуга, начала ощущаться робкая надежда.
- Ведьму нельзя называть по имени, понимаете? А говорить о ней можно всё, что угодно.
Немигайло, удивлённый познаниями начальника и в этой области, воззрился на него с изумлением. Колапушин незаметно подмигнул и Егор стал старательно соображать, что за ход придумал Колапушин.
- Откуда вы знаете? – определённо, надежда в голосе крепла.
- Это не первое наше дело, связанное с ведьмами, не так ли коллега?
Обалдевший Немигайло, спохватившись, что надо подыгрывать, изобразил на лице пренебрежительную ухмылку – мол, подумаешь, и не такое бывало.
- Вы, наверное, и в церковь ходили и свечку ставили?
- Ага.
- И всё-таки боитесь.
Всхлипнув, похоже, уже от облегчения, что нашёлся кто-то сильный, кто ей верит и сможет помочь, Белла кивнула и села на небольшую, обтянутую дерматином, банкетку, на всякий случай держа наготове носовой платок. Колапушин подсел рядышком и, по отечески обняв девушку за плечи, снова подмигнул Немигайло.
- Значит, вы надо мной не смеётесь?
- Какой уж тут смех. – голос Колапушина был ну - о-очень убедительным!
- Что же мне делать? Я боюсь!
- Чёрную магию можно снять только магией белой.
- Я уже пробовала, я ходила к бабке одной, но ничего не получилось.
- Мы справимся с этим лучше, поверьте!
- Опыт имеется. – Солидно добавил Немигайло.
Некоторое сомнение всё ещё сохранялось в глазах Беллы, но ей очень хотелось верить, что эти серьёзные, уверенные в себе мужчины, которые ещё и занимаются таким опасным и суровым, но романтическим делом, обязательно ей помогут.
- И чем же ваши такие дела с ведьмами заканчивались?
Свой вопрос Белла адресовала, почему-то, Немигайло и он ответил не задумываясь, убеждённо и искренне:
- Разводом!
- Не понимаю. – голос Беллы предательски сел и она, склонив голову, уткнулась в платок.
- Ну конечно, не понимаете – Колапушин, из-за спины Беллы, погрозил Немигайло кулаком. Тот, покаянно, зажал рот руками – Егор Фомич, ну что же вы при девушке используете профессиональный жаргон. Вот, скажите, Беллочка, вы слышали, что бандитов на «стрелке» иногда разводят на бабки?
Белла покивала, пока не поднимая головы.
- Ну, вот. Только это бандитский жаргон. А у нас есть свой: дактилоскопия, трассология, газовая хроматография,  например, или там микроскопический анализ проб воды из бронхиол на содержание  диатомовых водорослей. Ну и остальное. Мы же тоже не понимаем ничего в этих ваших крещендо, или си-бемоль мажорах. – Колапушин погрозил кулаком ещё раз.
- Ещё есть нейтронно-активационный анализ. – Немигайло с блеском исправил свою ошибку.
- Про дактилоскопию я слышала. – Белла, наконец-то подняла голову.
- Ну вот, видите. Нормально у нас эти дела заканчивались. Хорошо заканчивались. Доверяйте нам. Расскажите, что делала ведьма?
- Да, да, я вам всё-всё расскажу. Я же первая поняла, кто она такая. Почти полтора  года назад, когда она пришла сюда во второй, или в третий раз. Она мне сразу не понравилась, сразу…

Почти полтора года назад…

В тот день Балясин уезжал на какую-то очередную презентацию и попросил Беллу посидеть в его кабинете, чтобы отвечать на телефонные звонки и вообще разбираться со всякими текущими делами. Себя он приказал не дёргать и доставать по мобильнику только в случае очень крайней необходимости. Чмокнув её в нос, и обещавшись позванивать время от времени, он отбыл.
Элегантная, загоревшая в недавнем отпуске Белла, с удовольствием сидела в большом и внушительном кабинете Балясина. Само пребывание за этим огромным письменным столом в удобном  кресле из натуральной кожи внушало уверенность в себе и чувство лёгкого превосходства над окружающими. Да и телефонный разговор, который она вела, доставлял ей немалое удовольствие. В конце концов, и она тоже приложила массу усилий к тому, чтобы он состоялся, и состоялся именно так:
- ...Лапочка, обижаешь! Ты видел на «Горбушке» хоть один наш диск?! И не увидишь никогда! Ты Женю знаешь. Если что-то появится, этих людей потом будут долго искать… И найдут! А как же ещё?!
Оторвавшись от разговора, она неприязненно взглянула на очередную просительницу, из числа тех непризнанных талантов, что сотнями постоянно осаждали кабинеты Балясина и других продюсеров.
Ещё до телефонного звонка она успела оценить посетительницу по тому дешёвому, чуть ли не деревенскому шику, которым отличался её наряд, по слишком яркому, явно непрофессиональному макияжу, и по той смеси искательности,  наглости и провинциальной напористости, которыми отличались многие, из числа уже бывавших в этом кабинете. Девица откровенно раздражала и Белла приняла решение немедленно избавиться от этой, как она её мысленно окрестила, туземки.
Прозвище пришло на ум не случайно, у размалёванной девицы была характерная азиатская внешность: чёрные прямые волосы, низкая чёлка, широкие скулы, желтовато- коричневатый тон кожи и узкие глаза, выражение которых невозможно было угадать. Кроме того Белла, вообще не любившая людей такого типа, оценила невысокий рост посетительницы и её, как она подумала, кривые ноги. Это уже было чисто по-женски – на девице была длинная юбка, и ног вообще не было видно.
Решив, наконец, поставить на подобающее место эту нахалку, упрямо маячившую перед глазами, а по возможности и совсем от неё избавиться, Белла прикрыла рукой микрофон и надменно сказала:
- Девушка, ждите не здесь и не в приёмной, а в коридоре.
Зло, сжав тонкие губы, туземка кивнула, и направилась к выходу из кабинета. Не заботясь, слышит ли она её, или нет, Белла отняла от микрофона руку.
- Прости, тут отвлекают всякие… Женя перезвонит, я скажу, чтобы он с тобой связался насчёт контракта. Целую, родной.
Положив трубку Белла, с неудовольствием, обнаружила, что девица вновь направилась к столу.
- Девушка, я вам уже, кажется, объясняла – Евгения Павловича сегодня не будет.
- А мне он сказал, чтобы я его дождалась.
- С какой это стати?
- Он сказал – что ему понравились мои песни.
Белла презрительно усмехнулась.
- Милочка, не заставляйте меня звать охрану. К нам сотни, таких как вы, приходят. И вы, уверяю, не лучше этих многих.
- Откуда вы знаете? Слышали?
Белла, нехотя, протянула руку и пододвинула к себе толстую канцелярскую тетрадь-алфавит.
- Нет, не слышала. Но напротив вашей фамилии, вот, посмотрите, минус стоит. До вас не доходит, что это значит? Это значит, что вы – «минус».
- И фамилию запомнили? – зло кусая тонкие губы, сквозь зубы спросила та самая девица, которая позже получила псевдоним Шаманка Варя.
На столе мелодично закурлыкал телефон. Сделав рукой небрежный отгоняющий жест, который без лишних слов должен был показать Шаманке, что ей пора бы покинуть эти стены, Белла сняла трубку.
- Да, Женечка… Лапочка звонил. Ага... - уже созрел до контракта. Да… Лапочка поджал лапки.
Шаманка, с трудом сдерживая слёзы, понурясь, вышла из кабинета и, уже из приёмной, услышала продолжение разговора.
- Здесь? Никого нет… Не приходила… Нет, и не звонила тоже… Да, помню её, помню… Ага, ну, до связи.
Улыбаясь, Белла положила трубку и столкнулась взглядом с вернувшейся в кабинет Шаманкой. Эта наглость уже переходила все границы! Утомлённо вздохнув, Белла протянула руку к селектору.
- Я вижу, вы, деточка, по-хорошему не понимаете.
Включённая кнопка засветилась малиновым цветом.
- Витенька…
Неожиданно метнувшись, Шаманка оказалась рядом с креслом и, резко хлопнув ладонью по кнопке, выключила селектор.
- Что?!..
Вцепившись одной рукой в подлокотник кресла так, чтобы Белла не могла встать, другой рукой Шаманка, как-то, неожиданно цепко, двумя пальцами, ухватила её за подбородок, не давая возможности повернуть голову. Одновременно, резко повернув и потянув голову Беллы вперёд, она вплотную приблизила к ней своё лицо. Непонятный и страшный взгляд сузившихся до тонких щелок глаз, выглядевших совершенно чёрными, не давал возможности  даже зажмуриться. Свистящим шёпотом, то неразличимо, то, поднимаясь почти до визга, она, быстрой скороговоркой бормотала какие-то непонятные, и от этого ещё более страшные, фразы:
- Нет меня здесь, ****?.. Смотри мне в глаза, смотри!.. Белым соколом пролечу, об землю ударюсь, чёрной лисой пробегу! Кумара-кумара, сгинь-сгинь-сгинь… Сделаешь мне, девка, плохое – никогда – никогда – детей тебе не рожать, люльку не качать!

http://pics.qip.ru/3044AAd.jpg

http://pics.qip.ru/1044AAf.jpg

Шаманка произносит свои страшные заклинания.

С ужасом слушая эту ужасную, жёсткую абракадабру, не в силах отвести взгляд, Белла пыталась закричать, но лишь беззвучно открывала рот, как рыба на берегу.
Шаманка ослабила цепкую хватку, но лишь затем, чтобы резко вдавить голову Беллы в спинку кресла. Придавливая лицо растопыренной пятернёй, она повторила уже громко и размеренно:
- Сделаешь плохое – никогда детей не рожать!..
Отпустив окаменевшую от страха Беллу, Шаманка спокойно пошла к выходу. В дверях она обернулась и добавила:
- А скажешь кому – худо будет! Поняла, ты, ворона?!..
Последние слова прозвучали уже не как заклинание, а как хулиганская угроза. Впрочем, оцепеневшая Белла даже не поняла этого. Только через несколько минут, после ухода страшной ведьмы, она смогла слабо и жалобно вскрикнуть.

Даже сейчас, через полтора года, вспомнив тот панический ужас, Белла с трудом заглушила в себе готовый вырваться крик. Колапушин, видя её состояние, решил немного её успокоить
- Не волнуйтесь, Изабелла. Теперь она ничего вам не сделает
-Я думала - я одна сумасшедшая. А они все её боятся, все… - не могла успокоиться девушка, механически повторяя отдельные слова.
- Ничего, ничего – Колапушин поднял Беллу с банкетки и осторожно вывел в коридор – сейчас мы пойдём и поговорим о другом. Когда Женя впервые заговорил про Иерихонские трубы?
- Вскоре  после её появления и заговорил.

В кабинет Балясина Белла, на этот раз, вошла безропотно, но с явной неохотой и уселась на самом краешке дивана так, что было ясно – при первой же возможности она немедленно убежит отсюда без оглядки.
- Ну вот, Бэлочка, всё рассказали, и вам сразу легче стало. Вы же взрослая, понимаете, что всё это чушь. Просто Варя эта научилась у кого-то всяким разным психологическим приёмам. Вполне вероятно, что и НЛП использовала. Мы с этим часто сталкиваемся – знаете, сколько мошенников такими штучками пользуются. Уж раз-то в неделю обязательно прибежит какая-нибудь женщина, которая цыганкам все деньги и всё золото отдала. Сама понять не может потом – почему? Да и другие есть - то лотерею устроят, то ещё что-нибудь. Таких жуликов сейчас много развелось. Лучше расскажите: вот эти книги о магии всякой — Колапушин указал рукой на журнальный столик в углу -  они давно появились?
- Наверное… недели три назад. Он их не сразу все принёс, где-то покупал, по несколько штук.
- Тогда же появились, и эти репродукции – уже утвердительно сказал Колапушин.
- Да. Раньше их не было.
- А эти плакат и фотография. Вы, случайно, не знаете, что обозначает вот этот странный рисунок? – Колапушин показал на загадочный чёрный крест, обведённый кругом.
- Женя вычитал в какой-то книге про магию, что так можно вызвать дух мертвеца.
- Похоже - ему это удалось. – довольно неудачно сострил Немигайло.
Белла снова затравленно оглянулась. Колапушин, взглядом, попросил Егора не вмешиваться.
- Ну, ладно – нарисовал и нарисовал. В этих книгах чего только не понаписано. А вы не знаете, что он искал в тот день, когда перевернул вверх дном весь кабинет?
- Когда приезжала Анфиса? Он думал, что Шаманка написала заклинание с проклятьем и спрятала где-то в кабинете. Он где-то узнал, что ведьмы так делают.
- И нашёл?
- Нашёл.

За три дня…

- Пришла?! Посмотрела?! Теперь вали отсюда. Я здесь – живу!
Тут же забыв о жене, Балясин развернул небольшую жёлтую бумажку и жадно начал вчитываться в текст.
Анфиса, глядя на него, постояла неподвижно секунд двадцать, потом презрительно поджала губы и держась очень прямо, не обращая ни на кого внимания, пошла к выходу. Капсулев подскочил, пытаясь что-то сказать, но отлетел, наткнувшись на её ненавидящий взгляд и, махнув в досаде рукой, спрятался в свой кабинет.
- Бэлка, - чуть более спокойным, но, всё равно, разгорячённым тоном позвал Балясин. - Иди сюда!
Дрожащая от страха Белла, приближаясь на ватных ногах, не отрывала взгляда от письменного стола. Это действительно было страшно – пустой стакан – сам! – медленно скользил по стеклу!
- Вот она… заклинание спрятала… - с жаром объяснял Балясин трясущейся Белле – Вот почему!..
Он кивком указал на аквариум, где рыбки продолжали свою странную бешеную пляску.
- Здесь же всё совпадает… и Иерихонские трубы тоже… Я тебе сейчас прочитаю…
- Не надо!.. Не надо читать!.. умоляла Белла, сжимая руку Балясина, и не отрывая взгляда от стола, где стакан уже успел доползти почти до самого края.

http://pics.qip.ru/3044AAi.jpg

Белла умоляет Балясина не читать заклинания, написанного рукой Шаманки, которое он, после долгих поисков, наконец нашёл в своём кабинете.

http://pics.qip.ru/1044AAp.jpg

И с ужасом наблюдает...

http://pics.qip.ru/1044AAo.jpg

Как по столу САМ начинает двигаться стакан и падает, доползши до края стола!

Балясин хотел отмахнуться от её страхов, но внезапно зазвенел разбившийся о пол стакан. Руки Балясина бессильно упали.
- Не слушай её больше!.. Никогда не слушай её голос! – рыдая, закричала Белла и кинулась в коридор.

- Теперь вы меня в сумасшедший дом посадите – каким-то отрешённым, тусклым  тоном сказала Белла, глядя в одну точку пустыми глазами. – Только я сама это видела… Сама, понимаете… Волны, вдруг, в аквариуме. На месте стоят – не двигаются. И до этого… иногда в кабинете кто-то был! Понимаете? Прямо в затылок дышит, а обернёшься – нет никого. Занавески сами колышутся, хотя окна закрыты. Вы считаете - я с ума сошла?
- Ну что вы, Бэлочка. Я вам верю. Мы найдём объяснение, обязательно найдём. А что было написано в том заклинании?
- Я не знаю…
- И куда оно делось, вы тоже не знаете?
-Тоже… Можно… я домой поеду?
- Вы что, не верите нам?
- Я верю. Но я… очень ребёночка хочу. Простите меня, простите…
- Это вы нас простите. Мы вас проводим. Егор!
- Нет, нет – я сама! Вы не беспокойтесь – я машину найду. Я доеду. Но… я сама.
Колапушин, выйдя из кабинета, смотрел на неё, через распахнутую дверь приёмной до тех пор, пока маленькая поникшая фигурка, пройдя длинный коридор, и, простившись с попавшимся навстречу Витей, не скрылась за входной дверью.

0

11

Глава 11

Витя, встретившийся глазами с Немигайло, попытался незаметненько, что это называется - слинять за угол. Но Егор следовал за ним неумолимо, как кондор, узревший в горной долине долгожданную ослабевшую добычу.
- Стой!
Витя, повинуясь грозному указующему персту (честно говоря, больше  смахивающему на сардельку), замер, словно его застигли за чем-то нехорошим. К ним, не спеша, приблизился Колапушин.
- Вот, Арсений Петрович, от него мы всё сейчас узнаем! Ну, как служивый служивому, скажи: хоть ты-то здесь человек нормальный?

http://pics.qip.ru/1044AAF.jpg

Суровый охранник Витя, тоже чем-то перепуган до смерти!

Витя затравленно покосился сначала на одного, а затем на второго сыщика.
- Я завтра увольняюсь.
- Знаете, Арсений Петрович, -  повернулся Немигайло к Колапушину – я давеча одну передачу по телику видел. Там корреспондент к людям на улице с разными вопросами приставал. Вот, подходит он к одному и спрашивает: - «Как вы относитесь к любви?». А тот ему в ответ: - «Я не местный». – Немигайло снова направил на Витю грозный взгляд: – Колись давай: что тут у вас за шабаш с ведьмами?!
- Ничего такого. Обыкновенный шабаш.
- Не будь тряпкой, ты же служил в органах. Факты давай!
Колапушин с трудом сдерживал смех, глядя на перепуганного парня.
- Я… я только про старуху знаю.
- Какую ещё старуху? – удивился Колапушин. Было чему удивиться – старуха, в этом деле, возникла совершенно неожиданно, как чёртик из коробочки с сюрпризом.
- Так там ещё и старуха была?! – чуть не взвыл Немигайло.
Витя молча кивнул, пугливо покосившись в сторону приёмной.

Позавчера…
Балясин, ещё более взбудораженный и растрёпанный, чем в тот день, когда он нашёл таинственное заклинание, размахивая любительской видеокамерой, нёсся по коридору родного офиса, сшибая стулья на своём пути.
- Дима!.. Дима!..
Перепуганный Витя едва успел отскочить в сторону – Балясин, в этот момент, мог снести кого угодно.
- Где он?!
Витя ещё даже не успел направить руку, как Балясин сам, круто развернувшись, столкнулся с вылетевшим  на шум, Капсулевым.
- Ты что?! Что ты, Женя?!..
- Она! Она снова там!.. Посмотри!..
Сунув видеокамеру на полку, он потащил Капсулева к ближайшему окну.
- Да кто «она»?!
- Старуха!.. Ты не верил…
Балясин подтолкнул Капсулева к окну и тут же попридержал его, чтобы тот не показывался слишком явно. Сам, осторожно выглядывая  в окно вместе с Капсулевым, жарко зашептал:
- Вот она, вот… Видишь? Стоит… Смотрит…
Капсулев, подчиняясь безумному другу, выглянул в окно. Витя, поражённый странными, но убедительными словами Балясина, тоже решил посмотреть, что же там такое?
Ничего такого, в общем, там не было. Обычная старая улица, недалеко от центра Москвы. По противоположному тротуару там, где магазины, двигался довольно плотный поток прохожих, которых, время от времени, перекрывали проезжающие машины. Капсулев, не очень отчётливо понимая, чего же от него ждут, добросовестно напрягал зрение. Чуть погодя он покосился на Балясина.
- Ну, вон же она – пошла… Видел?
Капсулев, похоже, так и не поняв, видел он что-то, или нет, на всякий случай, чтобы не расстраивать Балясина, покивал головой.
- Да, вроде чего-то…

- Ну, а сам ты, видел что-нибудь? – продолжал потрошить Витю Немигайло.
-Да была там бабка какая-то. Я её секунду только  видел. Она повернулась и за угол отвалила.

http://pics.qip.ru/1044AAH.jpg

Он тоже успел заметить какую-то странную старуху.

http://pics.qip.ru/2044AAI.jpg

А Капсулев никак не мог понять - что же так напугало его совершенно обезумевшего друга?

- А выглядела-то она как? Приметы?
- Какие приметы? Бабка в чёрном – и всех примет. Тут церковь за углом, если час в окно пялиться, таких старушек взвод мимо пройдёт, не меньше. Может он снял её – чего камерой то махал?
Витя, наклонившись, залез в стол дежурного и вытащил небольшой любительский «Панасоник».
- Вот. Я камеру убрал тогда, а то у нас много разного народа шляется. Думал отдам, когда очухается, чтобы спьяну не расколотил. Только он до смерти так под кайфом и был всё время. Если будете брать – мне расписку напишите, а то вещь дорогая.
Охотничий азарт Немигайло, заинтригованного таинственной старухой, разросся до неимоверной величины.
- Витёк, как нормальный мужик, скажи -  с перепою он это, или от наркоты?
- Да я сам с ним, сколько раз квасил. Он вообще не пьянеет, понимаешь?
- Как это - не пьянеет?
- Феномен! Литру может внутрь закачать – и хоть бы хрен. То есть он пьяный, конечно, но всё соображает, всё помнит. Глаза только как стеклянные, и всё.
- Жуть-то, какая. – передёрнулся Немигайло.
- Точно. Страшно с ним было пить, последнее время. Дмитрий Саныч так ему и говорил: «Тебя, Жека, ни водка, ни дурь не убьёт – ты от тоски здесь загнёшься. Уезжай, уезжай…». Не успел уехать.
- От тоски? – вмешался в разговор Колапушин, задумчиво крутя в руках видеокамеру. – Выходит, один Капсулев не верил в эти сказки про ведьму?
- Не знаю, какие там сказки… А Дмитрий Саныч… ему же первому от ведьмы и  досталось…


За две недели, до смерти Шаманки… 

В коридоре, перекуривая,  смеялись и болтали музыканты. Скучающий Витя, от нечего делать, завернул в звукоизолирующий тамбур студии звукозаписи.

http://pics.qip.ru/1044AAK.jpg

http://pics.qip.ru/3044AAJ.jpg

Витя случайно подслушал разговор, в котором Шаманка угрожла Капсулеву чем-то непонятным.

В студии Капсулев переставлял микрофон и какую-то стойку с овальной рамкой, на которую была натянута мелкая сетка.
- Акустику в этой студии я выстраивал лично. Так что «саунд» у вас, Варенька, будет отменный.
Шаманка, которую Витя сначала даже не заметил в полутьме, попыталась кокетливо заглянуть в глаза Капсулеву, но тот старательно избегал её взгляда.
- Спасибо за «саунд». И, всё-таки, Димочка, мне кажется, что вы меня не любите.
- С чего вы это взяли?
- Я чувствую. Я даже причину этого знаю.
- Интересно.
- Вы считаете, что я слишком много влияния оказываю на Женю?
- Это его личное дело.
Неожиданно тон Шаманки изменился. Теперь её голос звучал, хотя и тихо, но жёстко и, даже, угрожающе.
- Правильно. Именно его и именно личное! Вот и не суйтесь, куда не надо.
- Иначе что? - Криво усмехнулся Капсулев.
- Иначе вам будет плохо, Димочка. Очень плохо!
Раздражённый Капсулев оглянулся на открытую дверь и, увидев Витю в тамбуре, так глянул на него, что тот немедленно испарился.

- И всё? - разочарованно спросил Немигайло – Ну поругались, подумаешь!..
- Если бы. – Витя ладонью вытер пот со лба. Вспоминать было ему, видимо, страшновато. – Как она померла, на другой день, после похорон, ему и досталось, по полной программе…

После похорон Шаманки…

Витя сидел в приёмной и сосредоточенно ломал голову над очередным кроссвордом. В дверь заглянул Капсулев.
- Женя так и не появлялся? А где Лида? – спросил он, заметив, что место секретарши пустует.
- Он не приедет сегодня, Дмитрий Саныч. Он Лиде позвонил и сказал, что его сегодня и завтра не будет, чтобы она всё отменила, и сама домой шла. Я тут на всякий случай – если что, по телефону сказать чтобы на послезавтра все дела.
- Ну и правильно, пусть отойдёт. А мне отдыхать теперь некогда – я же ему обещал, что попробую альбом сделать. Кабинет открыт? Мне нужно один «мастер» прослушать.
- Открыт, Дмитрий Саныч.
Капсулев, не закрывая за собой дверь, прошёл в кабинет.  Большое зеркало, висевшее в приёмной, отражало часть кабинета, и Витя мог наблюдать как он, вставив диск, сел в большое чёрное кресло Балясина и пультом включил запись. Витя недовольно нахмурился – вообще-то ему нравились песни Шаманки, только сейчас слишком громкая музыка мешала  думать над кроссвордом. Но не закрывать же дверь, если начальник оставил её открытой. Вздохнув, Витя попробовал сосредоточиться под музыку.
Из открытой двери гремела очередная песня, и Витя никак не мог отгадать слово из пяти букв под этот аккомпанемент. Неожиданно в кабинете, словно, что-то упало, потом, через несколько секунд, послышался слабый стон. Витя оторвал глаза от журнала, привлечённый непонятным шумом.
Из кабинета, качаясь, вышел Капсулев. На его бледном лице дико смотрелись налитые кровью, воспалённые глаза, На пороге его шатнуло так, что он вынужден был схватиться за дверную раму.
- О, Господи…
- Дмитрий Саныч, вы чего? Вы нормальный?
Приступ головокружения у Капсулева прошёл. Не очень уверенно ступая, он прошёл через приёмную.
- Ага… Выключи там это. Выключи...

- А ты говоришь – «поругались». Да с ней, если кто поругался…
- И где сейчас этот компакт-диск, вы не знаете? – поинтересовался Колапушин.
Витя ещё раз наклонился к своему столу и вытащил плеер.
- У меня. Капсулев про него не спрашивал.
- Вы его тоже слушали?!
- Ну, да. Нормально поёт. Мне всегда её песни нравились, если не очень громко.
- И ничего с вами не было?
- Здоров, как бык.
Колапушин погрузился в напряжённые и невесёлые размышления. Похоже было, что у него начала складываться какая-то версия, которая рухнула как карточный домик, после Витиных ответов.
- Арсений Петрович, может, это потому что он Шаманке ничего плохого не сделал?
- Потому и здоров! – Витя принял окончательное решение – Всё! Завтра, как Капсулев придёт – я тут же заяву ему на стол! Хорош – я тоже не собачка для опытов. Разбирайтесь тут, как хотите, а я увольняюсь. Типа, с концами сваливаю!

http://pics.qip.ru/1044AAM.jpg

Разбирайтесь как хотите, а я с концами сваливаю!

0

12

Глава 12

Нельзя сказать, чтобы качество видеозаписи было очень хорошим но, учитывая состояние Балясина во время съёмки, достаточно удовлетворительное. Во всяком случае, после нескольких секунд вполне понятной дрожи и ловли резкости, изображение стало вполне различимым.
На экране телевизора была та же улица, которую, меньше часа назад, Колапушин и Немигайло видели из окна офиса. Только ракурс был чуть-чуть другим, наверное, Балясин снимал из окна своего кабинета. И время дня было другое – яркий солнечный день, а сейчас уже был вечер.
Порыскав, камера поймала странную фигуру. Старуха в чёрном, похожем на монашеское, одеянии стояла на противоположной стороне улицы и явно смотрела прямо в окно кабинета. Её руки производили непонятные быстрые движения, как будто крутили что-то мелкое или перебирали чётки – разобрать было невозможно.
Что делала старуха руками, так и осталось неизвестным – Балясин воспользовался трансфокатором, и лицо в кадре начало укрупняться, до тех пор,  пока не заняло весь экран.
Страшное, похожее на лицо какой-нибудь старообрядческой игуменьи, или на старинную тёмную икону, ещё византийской работы. Низко, по-монашески  повязанный чёрный платок. Большой крючковатый нос, впалые аскетические щёки, тяжёлый подбородок – всё это было коричневато-оливкового оттенка, угловато, словно грубо вытесано топором из куска старого дерева. Густые, кустистые брови нависли над небольшими колючими глазами, неотрывно глядящими прямо в камеру. Этот исступленный взгляд бросал в дрожь. Бесцветные, сухие губы непрерывно шевелились. Что они выговаривали – молитву, заклинания, проклятия?
Кадр задрожал и оборвался; после секунды мельтешения чёрно-белых точек на экране пошла старая запись: смеющаяся Шаманка на каком-то загородном пикнике.

http://pics.qip.ru/1044AAW.jpg

Дмитрий Капсулев с изумлением смотрит на телеэкран.

Капсулев нажал кнопку на пульте и, поражённый, повернулся к сыщикам.
- Я этого раньше не видел. Я считал – галлюцинации у него.
- Значит, он вам про неё говорил?
- Говорил, но он столько ахинеи всякой нёс в последнее время что, если честно, я ему просто не поверил.
- Вам нужно было нам сразу всё это рассказать – упрекнул Колапушин.
- Чтобы  вы приняли бы меня за ненормального? Да вы же первый на меня, как на идиота посмотрели бы!
Подумав, Колапушин вынужден был с этим согласиться.
- Но вы  же нормальный, образованный человек, кандидат наук. Вы  задавали себе вопрос: что стоит за всеми этими старухами, ведьмами, проклятьями?
- Задавал, и не раз, но ответа так и не получил.

http://pics.qip.ru/1044AB5.jpg

Кандидат наук Капсулев говорит, что сам пытался разобраться во всех этих странностях, но не смог. А тут ещё и эта непонятная старуха...

Волнуясь, Капсулев отошёл к дальней стене своей небольшой гостиной. На ней висели, плохо различимые при слабом свете небольших бра, несколько фотографий, в тёмных лакированных рамках. На одной из них можно было угадать молодого длинноволосого Евгения Балясина с гитарой в руках.
- Хорошо – сказал Колапушин – давайте по порядку. С чего всё началось?
- С того, что он влюбился в Варю Шаманку.
- Он не собирался уйти от этой своей… - похоже, Немигайло собрался завернуть какой-то длинный, сложносочинённый период, но Капсулев ответил с хода, не дожидаясь окончания фразы:
- От Анфисы? Вряд ли. Она сильная баба, держала его крепко. Она сама грозила разводом, если он не опомнится, наконец, домой его не пускала.
- С властями после той аварии у него неприятностей не было? – Колапушин упрямо возвращался к Шаманке – За то, что он ей, пьяной, ключи от машины дал?
- Да нет, – равнодушно пожал плечами Капсулев – он ещё с полгода назад сделал ей доверенность. И доверенность и права были в её сумочке. Так, вызвали пару раз, вот и всё.
- Но сам себя он винил в её смерти?
- Да. Вот это стало его постоянным кошмаром. Он часами слушал её песни. Совесть его, конечно, мучила.
- Рыбки-то, почему сдохли? – неожиданно вспомнил Немигайло – Их что -  тоже совесть замучила?
- Дались тебе эти рыбки! – Колапушин не скрывал досады; мысль никак не давалась в руки – даже ухватиться было не за что.
- Музыка их угробила, я вам говорю! Этот «бум-бум». Вспомните, как вы сами чуть не оттопырились там!
- Егор, я тебя очень прошу, помолчи! - Колапушин начал злиться не на шутку. – Дай спокойно всё выяснить. Без тебя голова гудит. – Он опять повернулся к Капсулеву – Так, и что дальше было?
- Потом он вообразил, что Варька его заколдовала. Он вычитал в какой-то книге, про чёрную магию, что ведьмы записывают заклятье и прячут его в доме жертвы. Стал искать…
- И нашёл?
- Нашёл.
- А куда он его дел потом — вы не в курсе?

http://pics.qip.ru/1044ABd.jpg

Оказывается Капсулев тогда отобрал это "Заклинание" у совершенно уже обезумевшего Балясина и сохранил.

Поколебавшись, Капсулев сунул руку в карман висевшего на стуле пиджака и, вытащив бумажник, вынул из него небольшую сложенную вчетверо жёлтую бумажку. Смущённо улыбнувшись, он отдал её Колапушину.
- Значит, вот где она была - задумчиво протянул Колапушин, пока не разворачивая листок. – Почему вы её сохранили?
Капсулев пожал плечами. По нему было видно, что он и сам толком не понимает, зачем сунул записку в бумажник.
- Я у него тогда отобрал. Выкинуть хотел. Или сжечь…
Немного помедлив, Колапушин развернул бумажку и задумался, пытаясь постигнуть тайный смысл написанного. Немигайло, сгорая от любопытства, попытался завладеть этим тайным заклинанием, но Колапушин отвёл руку назад.
- Её почерк?
Капсулев подтверждающе кивнул.
- Я прочту?
- Если не боитесь – Капсулев попробовал иронически усмехнуться, но это у него, как-то, не очень получилось – Минздрав, вообще-то -  не рекомендует.
Колапушин не испугался. Подойдя поближе к свету, и отставив руку он, негромко и внятно, без всякого выражения прочитал загадочный текст:

«Когда я умру, не голубкой порхающей белой,
А страшной старухой в окошко твоё загляну.
И если моё не понравится чёрное тело,
Я музыкой заново сердце твоё отомкну.
Тогда запоют в облаках Иерихонские трубы,
И ужас неслышный прокатится тяжкой волной.
Обрушится город бесформенной каменной грудой,
И колокол Царь загудит над твоей головой.
И мёртвые рыбы всплывут из бездонной пучины.
Замечутся твари – напуганы дрожью земли.
И бросятся за борт матросы, не зная причины,
Оставив среди океана свои корабли.
Ты вспомнишь и руки мои, и горячие губы.
Ты будешь искать их напрасно в полуночной тьме.
Когда запоют в облаках Иерихонские трубы,
И голосом Бога напомнят тебе обо мне.» (с) В.Брагин

Колапушин и сам не ожидал, что эти слова, произнесённые вслух, окажут вдруг такое ошеломляющее впечатление. У него непроизвольно опустилась рука, в которой он держал бумажку с заклинанием. Капсулев как-то съёжился,  а на лице Немигайло, выпучившего в изумлении глаза, появилось характерное выражение, словно он собрался произнести традиционную матерную фразу, выражающую крайнюю степень потрясения.
- Всё-таки, господин Капсулев – после паузы, Колапушин вернулся к невыяснённому вопросу,  - почему вы оставили это у себя? Сами-то, не боялись?
- Нет. Я, всё-таки, нормальный образованный. Понимаете, - он кивнул на телевизор – этого же не должно быть. Я хотел разобраться…
- И, что же?
- Капсулев развёл руками, показывая, что ответа у него нет.
- Арсений Петрович, - наконец, прорезался изумлённый голос Немигайло – и старуха чёрная была. И рыбки сдохли!

http://pics.qip.ru/2044ABe.jpg

Всё же совпадает!
Давай, Егор, сами не будем сходить с ума.

- Голос Бога тоже упоминался, – согласился Колапушин.
- А, вот, колокола не было. И матросы за борт не сигали без причины. Может нам нужно  мировые новости послушать?
- Ты ещё про город забыл. Который по камушкам весь рассыпался! Слушай, давай сами не будем сходить с ума, ладно?
Нервно прохаживаясь по комнате, Колапушин, снова и снова, перебирал в уме самые различные варианты. Картина не получалась. Все фрагментики упрямо складывались в то, чего быть не может! Никогда! Непонятно было даже, о чём спрашивать Капсулева. Впору самому было в церковь идти и свечку ставить.
- А вы не вспомните, что сказал Балясин, перед смертью?
- Боюсь, что нет. Играла очень громкая музыка, а я  к тому же за рулём был. Вроде бы… о Боге что-то, но не берусь утверждать. Знаете, музыка была, по моему, какая-то церковная, может поэтому, мне так и кажется сейчас.
- Вполне возможно. – в процессе своих бесцельных перемещений Колапушин оказался у стены, на которой висели фотографии в рамках.
- Это я, кажется, уже видел.
Конечно, видел, ведь это была та самая фотография, где были: и длинноволосый Балясин с гитарой, и Капсулев, и юная Белла в школьном платье, и Анфиса, и… вот у этой фотографии край отрезан не был. Рядом с Анфисой, обнимая её правой рукой, стоял невзрачный человек в очках с толстыми стёклами.
- Студенческая фотография - объяснил Капсулев, увидев, что именно разглядывает Колапушин.
- Так вы все были знакомы ещё тогда?
- Мы делали аппаратуру для Женькиной рок-группы. Это ведь не то, что сейчас – пошёл и купил. А тогда и усилители, и колонки — всё самим делать приходилось. С Анфисой мы однокурсники. Белла, ей тут лет пятнадцать, по-моему, у Женьки солисткой была. Могла бы пробиться, если бы голос не прокурила.
- А что это за мужик Анфису обнимает? – Немигайло тоже присмотрелся к снимку. – Раньше его не было.
- Так вы у Анфисы эту фотографию видели? Это её первый муж, тоже наш с ней  однокурсник.
- А Балясин её увёл у него?
- Да. Лука с горя даже пытался руки на себя наложить. Вот Анфиса и ликвидировала его на своём снимке. Неприятные воспоминания, понимаете?
- Вы сказали… Лука? – Колапушин сам не чуял собственного голоса. Капсулев, за музыкой, не услыхал, а, вот Фартуков слышал и запомнил точно – Балясин, перед смертью, вспоминал о том, что ему говорил именно… Лука!
- Лука, это прозвище студенческое, а фамилия его - Луконин. С тех самых пор его не видел, он ни с кем после этого встречаться не хотел. Классный был специалист по акустике.

http://pics.qip.ru/3044ABf.jpg

Старая фотография студенческих времён. Оказывается - у первого мужа Анфисы было прозвище... Лука!

0

13

Глава 13

-… Вот они, Арсений Петрович, бизнесмены-то наши. Балясин как ему помог, а он… Мог бы и к себе пригласить пожить, раз такое дело – один ведь в квартире. Видели обстановочку? Не попади он в эту фирму – было бы у него такое?
Любой, даже самый длинный и трудный день, когда-нибудь, да кончается. Этот тоже не стал исключением. Хотя от асфальта и стен домов всё ещё шла удушливая, вонючая городская жара, но воздух уже начинал свежеть, а на столбах, щёлкая и мигая, один за другим загорались фонари. Вымотанному Колапушину совершенно не хотелось разговаривать, а тем более думать, но отвязаться от Егора было делом нереальным.
- Не рановато ты выводы начал делать, Егор? Смотри, сколько он с ним возился: и альбом этот доделывал, и врача вызывал, и уговаривал отдохнуть поехать. Даже ночевать там остался – за друга беспокоился. А домой… думаешь легко жить вместе с человеком, который находится в таком состоянии? Да и не так уж он одинок. Я руки сполоснуть заходил, так в ванной халат висит, явно женский, косметика какая-то у зеркала. Потом, откуда мы знаем: может он его и приглашал, а Балясин сам не захотел. Белла, помнишь, говорила, что он и в больницу в нетрезвом виде не хотел ехать.
- Всё равно, как-то… не по-людски.
- Ты не устал ещё? - Колапушину всё это уже изрядно надоело!
- Нет, ну… работать то надо. Лютиков спросит…
- Работать, работать... - проворчал Колапушин. - Нельзя всё время работать - думать тоже иногда полезно. Или, что, по-твоему, нам сейчас надо нарисовать пентаграмму магическую, чёрные свечки зажечь и Люцифера вызвать попробовать?
Пару десятков шагов сыщики прошли молча. Колапушин начал надеяться, что Немигайло, наконец, иссяк, но Егор разрушил эту надежду самым бессовестным образом.
- Значит точно - всё дело в музыке!
- С чего ты взял?
- Ну, как же? Балясин слушал и помер. Капсулев её послушал – тоже еле живой остался. Вам плохо стало. Белла там работает, слышит её постоянно и ходит сама не своя. Рыбки, и те сдохли! Всё получается одно к одному.
- Шампунь у тебя получается - какао и винегрет в одном флаконе. Зациклился на своей идее, и видеть не желаешь, что всё это, друг к другу не имеет ни малейшего отношения. Давай разберёмся: что, Балясину мало неприятностей выпало за последнее время? То-то! А он и сам дополнительно своё здоровье гробил. В кабинете мы с тобой вместе были – да, мне плохо стало, но ты то как огурчик! Я тоже на пару секунд подумал как и ты, когда Витя про Капсулева рассказал. Ну и что? Витя тот же диск слушал, и хоть бы хны. Белла, вообще «техно» не выносит, а уж Шаманку слушать – ёё не заставишь и под дулом автомата. Фирма музыкальная, вот нам и чудится, что всё из-за музыки.
- Нет, Арсений Петрович! – Немигайло распалился так, что Колапушин начал всерьёз опасаться: не грохнется ли он на ступеньках подземного перехода, по которым они, как раз и спускались. – Не один я так думаю. Неужели не поняли, в чём тут тайна?
- Где уж мне. Может, познакомишь, со знающими людьми? Где их искать прикажешь?
- А мы уже пришли.
- Куда?
- К тем, кто давно всё понял.
Удивительно, но утренние старички всё ещё стояли со своими плакатами на том же самом месте. Только теперь, лозунг: «Запретить сатанинскую музыку!», за которым утром пытался спрятаться Мотыльков, был в руках у Анны Сергеевны.
- Вот! – торжествующе ткнул Немигайло пальцем в один из плакатов, налепленных на стену перехода: «Запретить придуманную «Моссадом» и КГБ «техно» и «рейв» музыку!».- Мы, с вами, должны доказать всю пагубность этой сатанинской музыки!
- «Правильно!» «Запретить Сатану!» немедленно понеслись отклики из толпы взволновавшихся стариков.
- Бог ты мой! – Колапушин схватил Немигайло за рукав и оттащил подальше. – Ты что, не понимаешь что это психически больные?
- Может, они не всю жизнь сумасшедшими были? Вот, Анна Сергеевна – она инвалид войны. А старик этот говорил, что доктором наук был.
- Да не был он никаким доктором наук! Он сказал – потенциальным, понимаешь? Хотел быть – но не был. Не мог он им стать, болен он. Шизофрения, наверное. А бабуся – контуженная на фронте, потому и инвалид.
- Ну и что, что больные. И больной человек может правду знать.
- Вот ты и доказывай эту правду. А я займусь делом!
Немигайло, с досадой, посмотрел вслед решительно удаляющемуся по переходу Колапушину, и стал рыться в карманах соображая: куда же это он мог засунуть мобильник?

- …Она его тоже любила, а он жену боялся – возбуждённо кричал Немигайло в микрофон. – А та на случай смерти проклятье написала, и в офисе у него заныкала...
- Ты громче, слышно плохо! – Взволнованный Лютиков даже привстал со своего кресла – А жена-то, кого любила? Себя?.. А старуха кого?.. Мимо проходила?!.. Ты меня запутал совсем. Но всё выясни досконально! Давай, рапортуй скорей, я пока здесь буду.
- Я отрапортую, Савелий Игнатьевич. Только эксперимент один проведу и отрапортую.

Пройдя пару кварталов, Колапушин, наконец, успокоился. Надо было позвонить Лютикову, пока тот не лёг спать. Присев на скамейку в небольшом скверике между домами, Колапушин достал  телефон:

http://pics.qip.ru/1044ABJ.jpg

Полковник, донельзя заинтригованный всеми этими "любовными романами" требует, чтобы расследование продолжалось!

- Добрый вечер, Савелий Игнатьевич. Ваша жена сказала, что вы ещё на службе.
- Арсений? Ну, слава Богу, наконец-то. Рассказывай, какие дела.
- Сам не пойму пока. С одной стороны – никаких признаков, что эта смерть насильственная, а с другой – чертовщина какая-то всё время вылезает: ведьмы, проклятья, заклинания спрятанные.
- Да,  заклинанья к делу не пришьёшь. А почему у вас с Немигайло опять версии разные?
- Он считает, что всё из-за музыки, а я ещё кое-что хочу проверить. Тут неожиданно ещё один фигурант проявился – муж Анфисы бывший. Говорят, что он из-за неё самоубийством жизнь кончить пытался. Только уже много лет с тех пор прошло, вряд ли он к этому причастен. Но Балясин вспомнил перед смертью какие-то его слова. Возможно, это нам что-то и даст. Завтра, прямо с утра и выясню.
- Сегодня, Арсений, сегодня! Ты не представляешь, что творится. И с ревностью ты не прав – я-то знаю, какие случаи бывают! А вообще, обе они ведьмы, вот, что я тебе скажу. Из-за них мужики, как мухи мрут.
- Да я  сам не успокоюсь, пока со всеми этими ведьмами и чёрной магией не разберусь. Что-то здесь не так. Только завтра – сил уже просто нет.
- Арсений, дружок, сегодня. Сегодня надо! Тут уже из управления интересовались. Народные артисты названивают. Из двух газет приходили! А завтра ещё из трёх собираются — звонили уже.
- Так что, мы теперь и жёлтую прессу обслуживать обязаны?
- А общественное мнение - знаешь, что это такое?
- Савелий Игнатьевич, уже ночь почти, ну сколько можно? У меня в жизни давление не подскакивало, а сегодня – на тебе.
- Арсений, дорогой - три… ну, хочешь - пять отгулов дам! Поедешь куда-нибудь, рыбку половишь.
- Да что узнавать – какая ревность, через столько лет?… Нет, изменяла она этому или нет, я не проверял… Но ревновала сильно… Ну, хорошо. Даю на него данные – пробейте адрес по ЦАБу.
- Арсений, поторопись родной. Тут уже депутат Думы звонил… Да, чёрт с ним - я и сам уже, пока финал не узнаю, спать не лягу! Ну, с Богом.
Полковник Лютиков положил трубку и снова взялся за открытый любовный роман, но тут же отбросил его в сторону. Страсти по Шаманке совершенно не давали ему сосредоточиться на любимой литературе.

http://pics.qip.ru/3044ABK.jpg

http://pics.qip.ru/1044ABM.jpg

Лучшего эксперта по стилям "техно" и "рейв", чем племянник Гришка, Немигайло в жизни бы не сыскал!

Гриша, пятнадцатилетний племянник Егора, был весьма доволен. Ещё бы – теперь мать и слова не скажет, что он ерундой занимается, вместо того, чтобы уроки делать. Вот и Уголовный розыск не смог без него обойтись. Плохо только, что дядя Егор тупой такой – не рубит совершенно – нельзя настоящую музыку тихо слушать, что это – симфония что ли?
- Вот, дядя Егор, то было «техно», а это уже «рейв» – в который раз пришлось объяснять одно и то же.
- А какая разница?
- Ну, если «техно» это бум-бум-бум, то «рейв» – бум-бум, бум-бум. Понимаешь?
- И зачем покупать их так много, когда они все похожи друг на друга, эти бум-бумы?
- О, Господи!.. Дай мне силы. Ты, дядя Егор, не ловишь фишку.
-  Ты обещал и насчёт фишки…
- Сначала, ты ловишь фишку. Если фишка ловится, то начинаешь её рубить.
- Понятно… - озадаченно протянул Немигайло - А бывает так, что фишка ловится, но не рубится?
- Правильный вопрос задаёшь. Если фишка не рубится, то это как бы уже не твоя эстетика. А вот, если рубится, тогда ты начинаешь тащиться, переться, колбаситься короче…
- Я, вот, послушал, и ничего – крокодил не ловится...
- Так надо, хотя бы, разочков десять послушать.
- Десять?!
Гриша, в очередной раз вздохнул над этой непробиваемой тупостью и, с философской важностью, заметил:
- Если откровенно: это нельзя просто слушать. К этому надо придти!
Немигайло мученически закатил глаза, но выхода не было – лучшего эксперта по этим вопросам ему было не сыскать. Из больших чёрных колонок опять с грохотом начало вываливаться то, что племянник Гришка почему-то называл музыкой.

0

14

Глава 14

Повезло хотя бы в том, что добираться оказалось удобно. Выйдя из троллейбуса у Никитских ворот, Колапушин почти сразу нашёл в переулке небольшой старинный дом где, так никуда и не переехав за эти годы, жил Луконин. Войдя в тёмный, пропахший кошками подъезд, Колапушин еле-еле нашёл лестницу с вытертыми почти до основания ступенями и, ориентируясь на слабый свет небольшого окна выходящего почему-то на лестницу, поднялся на второй этаж, где чуть ли ни на ощупь разыскал нужную квартиру.
Старую, с облупившейся краской, дверь открыл невысокий человек, которого Колапушин даже не смог толком рассмотреть в полутьме.
- Простите, я к Алексею Львовичу.
- Это я, проходите, пожалуйста,
- Я наверное поздно?..
- Ну что вы? Я так рано не ложусь. Проходите сюда.
Оказывается, для того чтобы попасть в комнату Луконина, нужно было сначала пройти через обшарпанную коммунальную кухню со старыми наверное ещё довоенными столами и такими же достчатыми полками. Под грязным потолком висела голая лампочка; это её слабый свет и пробивался на лестницу через небольшое окошко. Других окон в кухне не было -  похоже, лампочка горела здесь и днём и ночью.
Вслед за Лукониным, Колапушин, через дверь, находящуюся в дальнем углу кухни, прошёл в комнату, разделённую, каким-то подобием большой прямоугольной арки, на две части. Под аркой была высокая ступенька, из-за чего пол комнаты находился на разных уровнях. В комнате горела пятирожковая старомодная люстра, но потолок в этом старинном доме находился так высоко, что света в комнате было маловато. Наверное, поэтому на большом старинном письменном столе, покрытым вытертым зелёным сукном порванным на углу,  горела, тоже старинная на вид, бронзовая настольная лампа с самодельным абажуром, сделанным из красивой плоской корзины, покрытой тёмным лаком. На столе стояли несколько, тоже старинных, безделушек, какие-то фотографии в старомодных рамках, да и вообще вся мебель в комнате была ещё наверное конца позапрошлого века: огромный дубовый буфет с витражами из цветных стёкол в массивных дверках, чёрное пианино, к передней деке которого были прикреплены два бронзовых подсвечника, обеденный стол с толстыми ножками, небольшой резной столик с мраморным бюстом красивой женщины у маленького окна. В углу комнаты виднелась большая кафельная печь с круглыми, бронзовыми вьюшками. Единственными более или менее современными предметами обстановки были несколько стульев и большое количество книжных полок, плотно забитых разнокалиберной, похоже специальной, литературой.
- Старший оперуполномоченный Колапушин, Арсений Петрович – представился Колапушин, протягивая раскрытое удостоверение.
- Извините, я как-то… - щуплый, невзрачный хозяин комнаты недоумённо взглянул на удостоверение и перевёл на Колапушина взгляд небольших глаз, кажущихся ещё меньше, из-за толстых стёкол в очках.
Необходимое объяснение цели визита было неожиданно прервано телефонным звонком.
- Простите… - Луконин взял трубку старого, чёрного телефонного аппарата, выпущенного лет сорок назад.
- Алло… Максим?.. А-а…  да, да, да. Конечно помню… Где, вы говорите, играли?.. А где сидел ваш знакомый?.. Так, так -  и что исполняли?.. Ну, естественно - там же си-бемоль субконтроктавы — конечно провалы должны были быть… А я давно говорил Петру Илларионовичу, что Грига в этом зале исполнять нельзя – там образуется несколько узлов… Нет, не поможет - архитектура такая… Что же вы хотите, сами знаете – ваш контрафагот инструмент страшный… Знаете что, лучше заскочите ко мне, когда у нас будете. Помозгуем: может быть вам садиться как-нибудь нетрадиционно, когда играете в этом зале. Попробуем, посчитаем… Да, тоже думаю, что не разрешит… Но вы всё-таки зайдите… Не за что. До свидания.
Колапушина поразила перемена, произошедшая с Лукониным, во время этого короткого разговора – он улыбался, говорил громко, уверенно, искренне желая помочь неведомому Максиму. Даже лицо Луконина помолодело, и теперь было видно, что он одного возраста с Анфисой и Капсулевым, хотя, до этого разговора, выглядел лет на десять, а то и на пятнадцать, старше. Всё ещё улыбаясь, Луконин вопросительно посмотрел на Колапушина.
- Алексей Львович, я пришёл к вам в связи со смертью Евгения Балясина.
- Да я слышал – нехотя сказал Луконин. Он снова сгорбился и постарел на вид. – Только… какое отношение всё это имеет ко мне?
Глядя на угрюмого потухшего человека, погружённого в какие-то свои тяжёлые воспоминания, Колапушин сразу отчётливо понял, что Луконин не может иметь ни малейшего отношения к смерти Балясина. Однако слова именно этого человека с печальным отсутствующим взглядом тот почему-то вспомнил перед смертью. Вполне возможно, что это был бред умирающего, но те странные обстоятельства, на которые наткнулся Колапушин в фирме «Бал-саунд-рекордз», заставляли хвататься даже за такую слабую зацепку.
- Я понимаю, вам не очень хочется разговаривать на эту тему, но Балясин, умирая, вспомнил ваши слова.
- Мои? – удивление Луконина явно было совершенно неподдельным. – Если я что-то и говорил Балясину, то последний раз это могло быть лет восемь назад.
- Тем не менее, умирающий Балясин вспомнил какие-то ваши слова о Боге.
- О Боге? – Луконин недоумевающе взглянул на Колапушина и пожал плечами – Не считаю себя верующим. - Луконин отрицательно помотал головой. - Тем более вы ошибаетесь, приписывая подобные слова мне. Это в их среде сейчас модно креститься, венчаться, кресты носить с бриллиантами.
- Вы разве не из одной среды? Такая была дружба.
- Много чего было... Они изменились, а я нет. Я теперь, кстати, единственный из всех нас, кто занимается своим делом – акустикой концертных залов.
Луконина нужно было хоть как-то расшевелить. Колапушин по опыту знал, что человек с таким взглядом, обращённым в невесёлое прошлое, может и не вспомнить даже то, что знает. Сознание иногда воздвигает внутри себя своеобразный барьёр, во имя собственного спасения, ограждая психику человека от мучительных воспоминаний. Но этот спасительный для Луконина барьер необходимо было каким-то образом обойти – не было другой возможности узнать, что же всё-таки он говорил когда-то Балясину о Боге. Возможно, имело смысл, поговорить о его работе – судя по разговору с неведомым собеседником, это была та часть жизни Луконина, где он жил интересно, плодотворно и полнокровно.
- Извините. Я вот тут нечаянно, услышал ваш разговор с э-э… контрафаготом…
- С Максимом? Он музыкант, играет в симфоническом оркестре.
- Да, да - Максим. И я как-то не понял -  что, разве в зале могут быть такие места, где зритель не слышит музыку?
- Или слишком хорошо её слышит. Есть такое явление, которое называется  интерференция волн. Если отражённая волна не совпадает по фазе с прямой на сто восемьдесят градусов, то в зале могут возникнуть так называемые узлы – звук определённой частоты в этой точке пропадает. Бывает и другое – если фаза совпадает, то звук усиливается. Это от многих факторов зависит: от архитектуры помещения, от его отделки... Вообще-то тот зал неплохой, но контрафагот… Си-бемоль субконтроктавы – это же длина волны больше двенадцати метров! Возможно ему во время исполнения этого произведения, надо сидеть в другом месте. Только вряд ли дирижёр согласится – как ему руководить оркестром, если музыканты не сидят на своих местах?
- Забавно. И этот узел что, можно рассчитать?
- Всё можно рассчитать. Правда, эти расчеты не всегда простые. Слишком уж много факторов приходится учитывать, иногда совершенно невероятных. Вот скажите, вы Моцарта любите?
- Очень.
- А вы знаете, что вы слышите его произведения совсем не так, как слышали Моцарта  современники?
- Почему? – Изумился Колапушин. – Ноты же не могли измениться. Может быть... инструменты теперь хуже стали?
- Да, нет. И инструменты, практически, такие же. Изменилась мода.
-Какая мода? На исполнение?
- Обыкновенная человеческая мода. Во времена Моцарта носили платья с кринолинами, парики. Они сильно поглощали звук. В зале горели свечи, и это создавало совсем иные восходящие потоки воздуха. И пламя свечей, само, тоже резонирует. Вот всё это и приводило к совершенно иным условиям отражения и поглощения звука. Изменения не слишком существенные, но они есть… Это кстати Женя Балясин в своё время   меня и Диму увлёк музыкой.
Всё! Барьер был сломан, или обойдён – не суть важно. Главное – Луконин сам заговорил о Балясине. Мало того – он назвал его Женей – это уже говорило о многом.
- Умел увлекать?
- На Анфису намекаете?
- Ну, что вы! Я просто имел в виду…
- Да — нет, всё правильно. Я же в этой компании  был самым скучным типом.
- Не может быть.
- Может. Вы не представляете себе, какие это были яркие, талантливые ребята.
- Были?
- Были! Балясин прекрасный музыкант! Группа была интереснейшая,  может помните – «Бормотуха» называлась? А девчонка эта, Бэла, голос-то был какой! Держали за будущую Эдит Пиаф. Димка Капсулев – выдающийся физик, выдающийся! Недаром его, сразу после института в «ящик» забрали, да в какой!   А Анфиса…
- И она выдающаяся?..
      - Очень толковая. Учёный первоклассный из неё бы вышел. Да, что говорить? Посмотрите: ещё в студенческих сборниках –  а какие великолепные работы!
Луконин достал с книжной полки две брошюры в дешёвых серых бумажных переплётах.
- Вот - это Димина работа: «Способы демпфирования низкочастотных колебаний судовых гидротурбинных установок при помощи систем противовесов». Это Анфиса писала: «Особенности конструкции коробчатых ферм подвесных мостов». Ну, и моя тоже есть: «Акустические эффекты в раннеготических церковных сооружениях южной Франции». Темы-то, какие были! И на что они всё это променяли?
Луконин, с надеждой, посмотрел на Колапушина, ожидая понимания, но тот затруднился с ответом. Увлечённость своим делом очень привлекательна, конечно, но… вряд ли Луконин, когда-нибудь, сможет накопить денег, чтобы воочию увидеть те самые соборы южной Франции, которыми он интересовался, ещё в студенчестве. Вспоминая офис, квартиры Балясиных и Капсулева, их мебель, машины - Колапушин затруднился с ответом.
Луконин смущённо улыбнулся, как бы извиняясь за несдержанность. Его взгляд потух, и снова начал становиться печальным и отсутствующим.
- Мне показалось, что вы поймёте. Мы тогда были, действительно, счастливы. Любили друг друга, занимались своим делом.
- Вы и сейчас любите?
- Да…  Что мне ещё осталось?..
Окончательно расстроенный воспоминаниями Луконин, тяжело вздохнул. Его взгляд, опять, был устремлён, то ли мимо Колапушина, то ли сквозь, – главное не на него, а на что-то своё, невидимое больше никому. Колапушин понял, что больше ничего он не узнает и разговор пора заканчивать.
- Простите, Алексей Львович, что потревожил вас. Значит про голос Бога вы ничего не знаете?
Луконин, погружённый в печальные воспоминания, отрицательно покачал головой. Что ж, если в словах Балясина и была какая-то ниточка, то она оборвалась или её кончик вообще нужно было искать не здесь. Вот только, где?
Колапушин, уже сделавший шаг к двери, неожиданно вспомнил, о лежащем в бумажнике заклинании.
- А вот в этом контексте ничего вам не вспоминается?
Луконин равнодушно развернул протянутую бумажку. Было ясно, что он начал читать её только из вежливости. Но, постепенно, с каждой строчкой, интерес к написанному стал захватывать его всё сильнее:
-«Когда я умру, не голубкой…» Что это? «…Запоют Иерихонские трубы… И мёртвые рыбы всплывут… И бросятся за борт матросы, не зная причины…».
Оторвав взгляд от листка, Луконин, на несколько секунд, уставился куда-то в книги на полках и, снова, вернулся к проклятью.
- Хм, интересно… «И голосом Бога напомнят тебе обо мне…».
Луконин странно улыбнулся, видимо проникнув в тайный смысл этого странного заклинания. Колапушин затаил дыхание – Луконин что-то понял… понял!

http://pics.qip.ru/3044AEf.jpg

Луконин начинает понимать тайный смысл "заклинания Шаманки" (в фильме это происходит уже в Консерватории)

- Ну да,  и «Голос Бога» на месте. Я, действительно, когда-то рассказывал это Жене. А что это такое?
- Нечто вроде проклятья, или заклинания. Мне кажется - вы что-то поняли? Расскажите, пожалуйста, Алексей Львович – это может оказаться очень важным.
- Ну, о поэтических достоинствах я судить не берусь…
- Да, Бог с ними, с достоинствами. Мне смысл важен. Почему Балясин, перед смертью, вспомнил о голосе Бога? Что он мог услышать?
- Вы немного неправильно говорите: не голос Бога, а «Голос Бога». Конечно, на слух это… Понимаете, эти слова должны быть в кавычках. Это название одного… Знаете... конечно  уже поздно сейчас, но вдруг…  я попробую позвонить.
К счастью, кто-то там, куда звонил Луконин, ещё не ушёл. Быстро договорившись, что они зайдут ненадолго и что их пропустят, Луконин убежал за арку в другую половину комнаты, где у него стояли шкаф и тахта, чтобы переодеться. Колапушин, усталость которого, испарилась неведомо куда, с удовольствием слушал его весёлый, возбуждённый голос:
-Мы быстро – здесь  недалеко. Жаль, что это не совсем то, но вы поймёте. Конечно, если бы мы с вами были в церкви военной академии в Вест-Пойнте, или в хотя бы в Риге, в Домском соборе… Но всё равно – вы уловите. Так, я уже готов. Давайте, только побыстрее - очень поздно всё-таки!  Я вам по дороге кое-что расскажу.

Выйдя из лифта на покрытую кафелем площадку и, спустившись на ступеньку, Колапушин вслед за Лукониным прошёл через высоченную старинную дверь, и сразу очутился на огромной сцене. Справа, над дубовыми панелями, плохо различимые в полутьме, угадывались большие, блестящие металлические трубы, концы которых терялись где-то вверху. Небольшая лампочка, горевшая над пультом органа, не могла осветить их до самого конца.
- Добрый вечер Илья Вениаминович, - поздоровался Луконин с невысоким, худеньким старичком, что-то переключавшем на пульте. - огромное вам спасибо, что задержались ради нас. Мы совсем ненадолго.
- Ну, что вы, Алексей Львович? Всегда рад вам помочь. Пожалуйста, занимайтесь вашими делами сколько угодно.
Пока Луконин переговаривался со старичком, Колапушин подошёл к самому краю сцены. Конечно он не раз бывал в этом торжественном белом зале, но никогда не видел его отсюда, со сцены. Очень непривычно, при слабом свете дежурного освещения, смотрелись и длинные ряды кресел, с широким проходом посередине, и огромный балкон, и высокие двери с левой стороны зала в два света, и портреты великих композиторов в овальных рамах, сразу под высокими окнами, находящимися почти под потолком.
- Илья Вениаминович, вы не обижайтесь, но лучше бы вам выйти – услышал Колапушин за спиной – а то я собираюсь в субконтроктаве, при тридцатидвухфутовом удвоении и, возможно…
- Что вы, что вы! Спасибо, что предупредили. Я буду у себя – работайте пожалуйста.
- Арсений Петрович, как, нервы у вас крепкие? – спросил Луконин, усаживаясь за пульт.

http://pics.qip.ru/1044AEg.jpg

Один из мощных низкочастотных регистров органа носит название: "Голос Бога"

- Профессия обязывает.
- На здоровье не жалуетесь? Смотрите - здесь на сцене мощность очень большая.
Немного поколебавшись, Колапушин всё-таки утвердительно кивнул.
- Я, всё-таки,  спортом занимаюсь.
- Ну, тогда слушайте «Голос Бога».
Колапушин увидел, что Луконин поставил руки на клавиши одной из трёх клавиатур пульта, но оказалось, что у пульта  внизу имеются, истёртые ногами многих поколений органистов, длинные деревянные педали.  Ими тоже воспользовался Луконин.

http://pics.qip.ru/1044AEh.jpg

Мощные аккорды, с тяжким гулом, заполнили пространство огромного зала. Колапушин почувствовал что, как и днем, огромная тяжёлая рука безжалостно сминает и выкручивает наизнанку его всего. Снова подступила чернота к глазам, тело затрясла противная дрожь. Ему показалось, что высокие стены дрожат в такт с телом; закружился, качаясь, потолок, а портреты композиторов поплыли вокруг него в странном нескончаемом хороводе. Покачнувшись, он нелепо попытался ухватиться рукой за воздух и не найдя в нём опоры бессильно осел на пол.

http://pics.qip.ru/2044AEi.jpg

http://pics.qip.ru/3044AEk.jpg

0

15

Глава 15

Лидия Викторовна постучала в дверь тихонечко, словно мышка прошуршала, где-нибудь на антресолях или в кладовке, но Колапушин, почти не спавший всю ночь, услышал этот стук сразу.
- Да-да, Лидия Викторовна. – сказал он хриплым голосом, оторвав голову от сбитой, мокрой от пота, подушки и, прокашлявшись, добавил громче: – Входите, пожалуйста.
- Арсений Петрович – с порога заговорила Лидия Викторовна. – Я ему объясняю, объясняю, что вы плохо себя чувствуете, только разве от него отвяжешься?
- От кого?

http://pics.qip.ru/3044AEQ.jpg

Соседка Лидия Викторовна крайне неодобрительно относится к решению Колапушина пойти на службу.

- Да от Егора, от вашего! Я же ему русским языком сказала, что вы больны, что специально звонок у своего телефона выключили, чтобы вас не трогали, а он всё равно названивает – третий раз уже! Ну как же так можно? Давайте, я скажу ему, что вы спите.
-Нет, нет, не надо.
Колапушин проморгал опухшие глаза и потянулся к телефонной трубке. Лидия Викторовна, стоя в дверях, всем своим видом выразила явное неодобрение, но вмешиваться, не стала.
- Что там у тебя за пожар, Егор?
- Арсений Петрович, вы что - серьёзно заболели?
- Да, вечером давление опять подскочило. – досадливо ответил Колапушин – Ничего страшного — скоро буду. Ну, что у тебя за срочность?
- Арсений Петрович! – захлёбываясь заговорил Немигайло – Это чума!.. Это такой кайф!.. Я подсел…
Дома у Немигайло его жена Оксана удивлённо смотрела на мужа, судорожно прижимающего к груди несколько коробочек с компакт-дисками и возбуждённо орущего в трубку. Пожав плечами, она покрутила пальцем у виска и потащила упирающуюся любопытную Светку на кухню, где остывал завтрак.
- Куда ты подсел?
- На «техно» подсел и на «рейв» тоже! Поймал фишку, Арсений Петрович! Поймал!..
- Кого поймал? – Изумлённо переспросил Колапушин.
- Фишку! Фишку поймал и теперь рублю!

http://pics.qip.ru/3044AEU.jpg

Егор рассказывает Колапушину о "Техно" и "Рейв" стиле, но делает это уж очень возбуждённо.

-Ты там только ничего не сломай, Егор! – на всякий случай предостерёг, так ничего и не понявший, Колапушин. – Слушай меня внимательно. Мы с тобой пока разделимся. Мне надо ещё в два… или нет - в три места. А ты сейчас поезжай на квартиру, где Шаманка жила. Поговори там. Нужно найти кассеты, или компакт-диски которые она дома записывала, самые последние… Нет, изъятие оформлять не обязательно – просто попроси на время. Потом собери мне в офисе Балясина всех наших фигурантов… погоди, сейчас прикину… к двум часам – раньше я не успею. И захвати Ваню Снегирёва и Филимонова.
- Что, задерживать будем кого-то? Вы поняли, в чём дело?
- Да, я всё понял. С Богом поговорил - и понял. Ну, всё! Не тяни времени – если там на квартире у Шаманки возникнут проблемы, подключай Лютикова - намекни ему только, что результаты скоро будут. Всё! Давай пооперативнее, а то не успеем.
Положив трубку, Колапушин посмотрел на соседку, всё ещё стоявшую в дверях и неодобрительно покачивавшую головой.
- Ну как же так можно, Арсений Петрович? Вы на себя в зеркало посмотрите! Вам надо врача вызвать, взять больничный, а вы…
- Ничего, ничего, Лидия Викторовна. Ну… надо, понимаете? Некому, кроме меня. Зато потом мне начальник обещал отгулы дать, вот и отдохну.
- Знаю я вашего начальника! И двух дней не пройдёт, как уже названивать начнёт. Ну, я, если к телефону подойду, всё ему выскажу – нельзя же так с людьми. А уж Егор ваш пусть лучше мне на глаза и не показывается - я его так пропесочу, на всю жизнь запомнит! Я пойду, чайник на плиту поставлю, вы, наверное, есть хотите.

После душа Колапушин почувствовал себя значительно бодрее. На ходу приглаживая рукой ещё влажные волосы, он вышел на кухню, где его уже ждала налитая чашка не слишком крепкого чая.
- Я вам чайку налила, а то вы опять за кофе приметесь. И вот черноплодка протёртая на блюдечке – она от давления хорошо помогает.
Черноплодную рябину Колапушин не любил, из-за её терпкого привкуса, но съел несколько ложечек, чтобы не огорчать заботливую Лидию Викторовну. Заметив, что её мучает какой-то вопрос, который она не решается высказать, Колапушин подумал немного и сообразил:
- Знаете, Лидия Викторовна, а вы, похоже, вчера правы были. С этой Шаманкой многие очень странные вещи связаны.
- А я что вам говорила – моментально воодушевилась старушка – это всё гены!
- Ну, гены там, или не гены – неопределённо сказал Колапушин – в общем, если я что-нибудь интересное узнаю, то вам расскажу. Конечно…
- Всё, всё, всё! – замахала руками Лидия Викторовна – Я же понимаю, где вы служите. Вы только зонтик взять с собой не забудьте – по телевизору говорили, что во второй половине дня дождь будет.

Уже стоя на пороге квартиры, Колапушин вспомнил одно вчерашнее высказывание Лютикова и, немного поколебавшись, всё же вернулся в комнату. Порывшись в ящике, он нашёл галстук «бабочку» и сунул его в папку. Заодно он прихватил трубку и нераспечатанную коробку голландского трубочного табака, и на этот раз ушёл уже окончательно, не забыв, в соответствии с приметой, посмотреться в зеркало.

Миловидная девушка, сидящая за офисным столом на фоне стены увешанной фотографиями известных артистов, вопросительно посмотрела на вошедшего Колапушина.
- Я вам звонил где-то минут сорок назад. Арсений Колапушин, кинорежиссёр.
Девушка задумалась, на несколько секунд, очевидно пытаясь вспомнить имя. Неизвестно, что она вспомнила, но Колапушин, в элегантном летнем костюме, при галстуке-«бабочке», распространяющий вокруг запах дорогого ароматного трубочного табака был настолько импозантен что, очаровательно улыбнувшись, девушка произнесла:
- Пожалуйста, присаживайтесь. Актёрское агентство «Анфиса» к вашим услугам. Все лучшие актёры отечественного кино и театра.
- Мне нужен актёр с очень специфическими данными.
-Только скажите с какими – мы вам обязательно подберём кого-нибудь подходящего. У нас роскошная картотека. Больше двух тысяч фотографий, огромное количество  видеоматериалов.
Девушка подвинула к себе стопку фотоальбомов, и заученным движением раскрыла один из них перед Колапушиным.

Углядев, кто именно выходит из квартиры где раньше жила Шаманка, Немигайло быстро поднёс палец к губам, давая понять Снегирёву, чтобы тот не вмешивался.
- Так, так! Господин Паршин, собственной персоной. Не слишком ли часто вы мне на дороге попадаетесь в последнее время? И с сумкой какой-то. Вовремя мы, Иван, с тобой успели - ещё чуть-чуть и унёс бы господин Паршин… кстати, что у нас в сумочке-то?
- Что? Что вы прицепились к моей сумке? – лихорадочно заговорил Паршин, невольно прижав сумку к себе. – Там только кассеты, обычные кассеты и компакт-диски, и всё!
- Компакты?! – глаза Немигайло выпучились, и в них зажёгся лихорадочный огонёк – какие компакты - «техно»?!
- Какое «техно»? При чём тут «техно»? Это записи Шаманки и больше ничего!
- Ага. – лихорадочный огонёк в глазах Егора погас, только Паршину легче от этого не стало. Теперь Немигайло, от которого не укрылось непроизвольное движение, с которым Паршин прижал к себе сумку, сверлил его откровенно подозревающим взглядом. – Ну, что же, гражданин Паршин, придётся вам с нами прокатиться.
- За что?! Что я такого сделал?!
- Нет, Ваня, ты прикинь – Немигайло повернулся к Снегирёву – сначала один гражданин наводит тень на плетень, и пытается направить нас по ложному следу. Потом мы с Арсением Петровичем узнаём, что гражданин этот всё врал, и никаким другом Балясину покойному он никогда не был. Наоборот — конкурентом он его был, а может даже и врагом! А в результате мы с тобой видим, как этот гражданин пытается похитить вещественные доказательства по делу об убийстве. Как ты, Ваня, считаешь - прокурору это понравится?
- Какому убийству?! – в панике заверещал Паршин, левая щека которого теперь задёргалась уже в самом настоящем нервном тике.
- А тому самому. О котором вы, гражданин Паршин, всем корреспондентам уши прожужжали. Запамятовали? Ну а теперь на кассеточках, да на дисках ещё и пальчики ваши имеются, так что - сами понимаете…
- Какие пальчики?! Какие вещественные доказательства?! – Паршин уже почти рыдал. – Я купил эти материалы у родственников - купил, доходит до вас?! Тираж сделать хотел, он бы сейчас хорошо пошёл.
- Ах, купили? И договорчик, я полагаю, у вас имеется? Ну, что молчите? Нет у вас договорчика? Значит, ещё мы имеем в наличии нарушение закона об авторском праве и смежных правах. И «чёрный нал» здесь тоже присутствует.. А ведь сейчас меньший срок не поглощается большим, как раньше было. Да-а, не завидую я вам гражданин Паршин. Вот, что, Ваня - садись-ка ты с этим гражданином в его машину и поезжайте в… ну, ты знаешь куда. Мне ещё за Фартуковым придётся заехать. Только я сначала в эту квартиру зайду, проверю его показания.
- А он это… трепыхаться не будет?
Немигайло покосился на Паршина, больше всего напоминавшего сейчас кусок подплывшего, полурастаявшего студня и, одобрительно подмигнув Снегирёву, сурово приказал: Ну… если трепыхаться начнёт, то ты его наручниками к скобе! Давай, Иван, не тяни резину, а то не успеем.

0

16

Глава 16

- Я пригласил вас господа… просто, чтобы послушать музыку.
Все столпившиеся в кабинете, кроме Колапушина и стоящего возле двери Немигайло, знали покойного Балясина. Кабинет, заново опечатанный вчера сыщиками, так и продолжал хранить следы ночного беспорядка – неубранный стол, смятый плакат Шаманки на полу около стойки аудиоцентра. Колапушин незаметно, но очень внимательно, наблюдал за отношением присутствующих к этому неожиданному предложению, и за тем как они реагируют друг на друга.
От него не укрылся брезгливый взгляд, брошенный Анфисой на оказавшегося рядом с ней Капсулева. Не скрывая своего нежелания находиться около него, она демонстративно отошла в сторону и оказалась недалеко от Луконина. Теперь уже тот, в свою очередь постарался оказаться подальше от Анфисы, правда, сделал это спокойно и незаметно. Паршин дёргался, с ужасом посматривая на Немигайло, в глазах Вити застыло явное недоумение. Фартуков уставился в пол, не поднимая глаз.

http://pics.qip.ru/1044AGX.jpg

Приглашённые в кабинет Балясина не знают - куда же им рассаживаться - стульев на всех не хватает.

- Я не хочу. – хриплый голос Беллы заметно дрожал. Выглядела она ещё более измученной и бледной, чем вчера - было похоже, что она за эти сутки так и не сомкнула глаз.
- Отпустите её, она боится. - недовольно произнёс Капсулев.
- Можно я уйду? – в глазах Беллы стояли слёзы.
-Успокойтесь, Белла. Это не та песня, от которой погибли несчастные рыбки.
- «Техно»?! – Немигайло, к удивлению Колапушина, неожиданно подался вперёд со странным выражением на лице.
- И не «техно». Рассаживайтесь господа, рассаживайтесь. Места всем хватит.
Подавая пример собравшимся, Колапушин сел на диван. Немигайло бухнулся рядом, заняв столько места, что разместиться на остатке ещё кому-нибудь было бы не так то просто. Витя недоумённо оглянулся, пытаясь сообразить, что же здесь не так:
- Тут, вроде, было больше кресел?
- Верно. Часть мы вынесли. Помните, игра была такая детская – «Море волнуется»? Когда на двух игроков в результате остаётся один стул? Вот и здесь, такая же ситуация – кто не успеет, тот останется без места. Ну, дамы, смелее.
Витя пожал плечами и пристроился на краешке дивана, рядом с сыщиками. Фартуков опустился в кресло, стоящее рядом с диваном. В одно из двух кресел для посетителей, стоящих около огромного стола Балясина сел Капсулев, другое пока было свободным.
- Я останусь здесь. – сказала Белла, стоящая недалеко от двери.
- Садись, Белла, вот же свободно. – Капсулев показал на незанятое кресло, рядом с собой. Безнадежно вздохнув, Белла села.
Паршин, суетливо метавшийся всё это время по кабинету, похоже, ожидал очередного неминуемого подвоха:
- Чёрт… Куда же?… Можно к вам на колени? - обратился он с неожиданным вопросом к Белле.
- Чего вы там всё прыгаете!? – повысил на него голос Немигайло – Вот, на хозяйское и садитесь.
- Нет! – Паршин в панике оглянулся на Немигайло, внушавшего ему откровенный ужас. – Там, знаете ли, человек помер. Я постою лучше...
Колапушин взглянул на Анфису, которая всё ещё стояла посередине кабинета, нерешительно глядя, на пустующее большое чёрное кресло Балясина.
- Анфиса Николаевна, присаживайтесь за стол! Всё равно вам скоро придётся занять это место. Если, конечно, его не займёт Дмитрий Александрович.
- Это мы ещё посмотрим. – хладнокровно усмехнулась Анфиса – Я продам фирму.
- Э-э, может, договоримся? – моментально среагировал Паршин.
- Денег не хватит! – даже не взглянув на него, презрительно бросила Анфиса. Уверенной, изящной походкой она приблизилась к большому чёрному креслу и замерла на мгновение, перед тем, как сесть.
- Сядь лучше сюда. – Вскочивший со своего места Капсулев быстро обогнул стол и сам сел в кресло Балясина. Анфиса, удостоив его мимолётным взглядом, заняла освободившееся место. Наблюдавшему за всеми этими перемещениями Колапушину показалось, что она облегчённо вздохнула. Впрочем, даже если это и было так, то было очень быстро и незаметно.
- Кажется все готовы. - констатировал Колапушин.
Неожиданно, в дверях показался Луконин, держащий в руках стул из приёмной. Никто даже не заметил, когда он вышел, а теперь он вернулся, и стоял  у двери со стулом в руках.
- Если так уж необходимо сесть, я принёс стул.
Луконин поставил стул посередине кабинета и уселся на него, скрестив руки на груди. Колапушин поднял руку с пультом дистанционного управления, готовясь включить запись. При этом он не забывал наблюдать за всеми присутствующими. На лице Вити застыло выражение удивления. Капсулев, в непонятном напряжении, закрыл глаза. Фартуков, так и не сказавший за всё это время ни единого слова и молча занявший свободное кресло около стола напротив, продолжал смотреть в пол. На губах Анфисы играла лёгкая, презрительная усмешка. Паршин, избегая смотреть на Немигайло,  судорожно переводил взгляд куда попало. Бледная Белла, готовая впасть в истерику, недоуменно озиралась.
Ещё чуть помедлив, Колапушин нажал кнопку.
Запись, сделанная в домашних условиях, совсем не была похожа на профессиональное исполнение. Шаманка пела, видимо сама себе подыгрывая на гитаре:

- «Когда я умру – не голубкой порхающей, белой,
А страшной старухой в окошко твоё загляну…»

Капсулев, слегка расслабившись, открыл глаза. Паршин казался разочарованным, похоже, он ожидал услышать что-то другое.
- Что это?
- Как вы сами слышите, господин Паршин, это песня.
- Это песня? – недоумевающе переспросила Белла.
- Да, Белла - песня. Не заклинание и не проклятье, а просто песня.
Шаманка в динамиках, запнувшись на полуслове, рассмеялась и забренчала по струнам, пытаясь исправить мелодию. Дождавшись конца песни, Колапушин выключил аудиоцентр.
- Её последняя песня, Белла. Написана, вероятно, в день смерти, или около того. А текст песни и был на той самой бумажке, которую нашёл Балясин. Вот -  господин Паршин разыскал эту кассету на квартире Шаманки и любезно предоставил нам. Так что, это всего только песня.
-А-а… зачем же тогда она её спрятала?
- Действительно... – задумчиво повторил Колапушин. – Зачем она её спрятала? Тем более, что хотя это и не заклинание, но и не совсем простая песня. Почти в каждой строке есть намёк на одно известное физическое явление. Вот господин Луконин мне вчера кое-что объяснил. Так, Алексей Львович?
- Да, здесь идёт речь об инфразвуке. Звуковых колебаниях на частоте ниже двадцати герц. Их не слышно.

http://pics.qip.ru/2044AH1.jpg

Луконин рассказывает о том, какое губительное влияние может оказывать мощный инфразвук на организм человека.

- Так, так. Значит, очень низкий звук, которого не слышно? При чём же здесь Иерихонские трубы?
- Ну - улыбнулся Луконин – думаю, что это красивая легенда, не более. Но там, очевидно, разрушение стен вызвано явлением резонанса, а это тоже может быть следствием влияния мощного инфразвука. Во всяком случае, ясно одно -  об этом знали уже тогда, когда писалась Библия
- И стакан со стола тоже может упасть от резонанса?
- Естественно. Столы же точно по уровню не выставляют. Так что, если стол дрожал в резонанс со звуком, то стакан мог просто скользить по наклонной плоскости — вот и всё. Стакан, это что - от резонанса случалось и мосты рушились. Это явление может быть очень опасным, хотя и пользы от него тоже немало. Скажем: практически все музыкальные инструменты основаны именно на явлении резонанса. Не будь его, мы бы уже за несколько метров их не слышали.
- А рыбки в аквариуме? Помните — я вам о них рассказывал?
- Да, не выдерживают. Инфразвук ведь достаточно широко распространён в природе, и мощные источники инфразвука обычно представляют большую опасность. Он возникает во время землетрясений, извержений вулканов, тайфунов, цунами и других очень грозных явлений. Поэтому в любом живом существе заложен инстинктивный страх перед инфразвуком; животные его очень боятся и стремятся любым способом уйти от него подальше. А некоторые частоты способны вызывать панику и среди людей. Известен случай со шхуной «Мария Селеста», обнаруженной без команды в океане. На корабле сохранились все шлюпки, не было следов нападения или шторма, в печи камбуза ещё не до конца прогорели дрова, но вся команда неожиданно и бесследно исчезла. Наиболее вероятная версия внезапного бегства команды с корабля – воздействие мощного инфразвука, источник которого мог быть очень далеко. В море существуют акустические каналы, по которым колебания могли достигнуть шхуны, и команда в слепой панике бросилась за борт. Похожий случай был в Лондоне, лет сто назад. В одном театре построили огромную органную трубу, чтобы создавать таинственное ощущение времени, в ходе спектакля. Когда её включили, то в окрестностях театра завыли все собаки, а перепугавшиеся зрители, не рассуждая, бросились в панике вон из зала.
- Кстати, Алексей Львович, раз уж речь зашла об органных трубах, объясните, что такое «Голос Бога»? Балясин, перед смертью, говорил именно об этом.
- Вы же не сказали мне, что у вас давление повышенное. Разве можно -  второй раз за день… – виновато начал Луконин.
- Ничего, ничего. Вы продолжайте.
- Определённые регистры в органах имеют свои имена: «Молитва Девы», например, «Полёт ангелов» ну и другие. В некоторых церковных органах регистр, который может воспроизводить звуки от До до Соль субконтроктавы носит название «Голос Бога». Это очень грозный регистр – скажем, в Риге, в Домском соборе, перед алтарём есть место, в котором просто нельзя находиться во время исполнения некоторых произведений, где звучат эти трубы – можно потерять сознание.
- А вы как считаете, Геннадий Алексеевич – обратился Колапушин к Фартукову, который давно поднял голову и внимательно слушал Луконина – как этот неслышный для человека звук влияет на организм.
- Я, в общем-то, не специалист в этой области, но думаю что очень плохо. Мощные низкочастотные колебания вообще крайне вредны. Существует, например, вибрационная болезнь, которая нередко приводит людей к полной инвалидности. Вам бы нужно обратиться за консультацией к специалистам по профессиональным заболеваниям.
- Уже обратился, Геннадий Алексеевич. Сегодня я был в одном медицинском институте, где как раз  занимаются такими исследованиями, и узнал много интересного. Не просто плохо эта штука влияет на организм – убийственно влияет. Неврозы, скачки давления, бессонница, даже галлюцинации. При мощном воздействии запросто может здорового человека довести до инфаркта, и довольно быстро. Самое интересное, что у нас в руках были результаты вскрытия и всё, понимаете, всё – и инфаркт, и кровоизлияния, даже панкреатит - и тот явился следствием такого воздействия. Но обычные патологоанатомы никогда не сталкивались со случаями смерти от воздействия инфразвука и не смогли связать эти факты между собой. Придётся проводить повторное вскрытие, тем более что должны найтись и другие изменения – в крови, костях – теперь уже судмедэкспертами, которые узнают точно, что и где искать. А мы, пожалуй, продолжим поиски здесь. Алексей Львович, как вы считаете — вот эти колонки способны воспроизводить инфразвук?
- Ниже двадцати герц? – Луконин внимательно посмотрел на чёрные громадины. – По моему... это канадская фирма «Мираж»... активные, низкочастотные… Сабвуфер огромный… С этой моделью, конкретно, я не знаком, но… вполне возможно. Надо бы посмотреть документацию на них.
- Да-да, конечно. Это мы обязательно сделаем. А вот можно рассчитать так, что очаровательная Белла не пострадает, а господин Капсулев испытает все прелести «божьего гласа»?
- Если учесть все параметры помещения - да, можно рассчитать так называемый «акустический ящик»; при колебаниях определённой частоты в кабинете возникнет стоячая волна и её максимальная мощность будет сконцентрирована…

http://pics.qip.ru/3044AGW.jpg

"Вот здесь!" - Колапушин показывает на то место, где должна была быть сконцентрирована максимальная энергия акустического удара.

-Здесь! – палец Колапушина был уставлен на большое чёрное кресло Балясина, в котором сидел бледный, сосредоточенный Капсулев. – Теперь понял, Егор? Сидел бы ты вчера на этом месте вместо меня – тебе стало бы плохо, хоть ты и семейный и ухоженный. А я бы около аудиоцентра практически ничего и не почувствовал бы. Я правильно понимаю, Алексей Львович?
-Да, да. Там, как раз, образовался бы узел. Можно попробовать подсчитать частоту и…
- Благодарю, вас, пока не надо. Спасибо за консультацию.
- Не за что, Арсений Петрович. И Дима мог бы вам то же самое рассказать.
- Естественно, мог бы. Но, почему-то, не рассказал. Ты, Егор, как думаешь, чем занимался кандидат наук физик Капсулев в своём сверхсекретном ящике?
- Ну… Откуда мне знать? Наверное, бомбами какими-нибудь нейтронными.
- В этом-то вся и закавыка. Все бы так и подумали – физик, в секретном «ящике» – чем ему заниматься, кроме атомной энергии? Ну, может быть, лазерами ещё. А в физике много разделов разных. И акустика один из её разделов, не так ли, господин Капсулев?

http://pics.qip.ru/3044AH4.jpg

Не только взгляд Колапушина был сейчас прикован к бледному, что-то сосредоточено соображавшему Капсулеву. Взоры всех присутствующих тоже были устремлены на него. Лицо Анфисы окаменело. Луконин часто моргал небольшими глазами за толстыми стёклами очков. А на лице Паршина… на лице Паршина выражение страха постепенно начало заменяться на выражение полнейшего восторга от всего происходящего.
- Чего вы гоните? – по Вите было видно, что он понял, но не поверил. – Да он же сам, первый!.. Дмитрий Саныч сам отсюда как покойник вышел…
- Настоящий учёный проверяет свою науку на себе. Так, Дмитрий Александрович?
-Полная ерунда! Я, пожалуй, пойду. У меня запись, через десять минут. - Капсулев встал и направился к выходу. Ему никто не препятствовал. Луконин, глядя на него с ужасом, отодвинулся вместе со стулом.
- Вы конечно, уверены, что доказать нам ничего не удастся?
- Было весьма интересно послушать вас, господин Колапушин. Вам стоит попробовать себя в литературе – писать научно-фантастические романы.
Он потянул руку к дверной ручке, но дверь, неожиданно, распахнулась сама. На пороге появилась чёрная фигура, загораживая выход. Капсулев, с перекошенным лицом, шарахнулся от неё. Старуха в чёрном - страшная, с тяжёлым взглядом и крючковатым носом смотрела на него с дьявольской улыбкой, заставляя невольно пятиться назад. Белла, с остановившимся взглядом, смотрела на старуху, открыв рот.

http://pics.qip.ru/1044AH5.jpg

Капсулев пытается уйти, но на его пути неожиданно возникает "страшная старуха"

- Здрасьте. – сказала старуха глухим, замогильным голосом, - Вы меня звали? Я пришла.
Немигайло еле успел подхватить Витю, который, закатив глаза под лоб, едва не грохнулся с дивана.
Старуха перевела удивлённый взгляд на Колапушина и вдруг сказала интеллигентным, хорошо поставленным мужским тенорком:
- Арсений Петрович - я сразу в гриме, как вы просили.
- Спасибо, Вадим Анатольевич. Вы только повторите нам всем, кто вас нанял для этого необычного розыгрыша?
- Так вот - Анфиса Николаевна попросили. По улице походить, в окно заглянуть. Три дня я работал. Богатые господа шутят, а наше дело актёрское...

http://pics.qip.ru/2044AH7.jpg

Увидев "старуху" Анфиса всё поняла.

- Спасибо. Вы можете вернуться в свой театр.
- Свободен? Вот и чудненько! А то я боялся, что это надолго – к спектаклю не успею. Всего наилучшего. Анфиса Николаевна! Благодарю, что не забываете старика. Целую ручки.
Старуха исчезла за дверью. Колапушин встал с дивана и медленно подошёл к побледневшей Анфисе.
- А вот и сообщник – Анфиса Николаевна. А может быть даже и не сообщник, а главное действующее лицо? Сдаётся мне, что Дмитрий Александрович про   старушку-то и не знал. Вчера, когда мы вместе видеоплёнку просматривали, он был удивлён не меньше нашего. Значит, так вы сводили с ума своего мужа? Что вас свело вместе – любовь, или ненависть? Ради моего начальника - мы просто обязаны это выяснить.
- Любовь! – убеждённо сказал Немигайло, оторвавшись от Вити, уже пришедшего в себя. – Он ведь сел вместо неё – в это кресло.
- Пожалуй, да. – согласился Колапушин. – С его стороны это была, действительно, любовь. Так Лютикову и доложим. А старушка ведь была вашей ошибкой, Анфиса Николаевна. Её, по замыслу, никто, кроме Балясина, не должен был увидеть. А он успел её снять на видео. Вот эта плёнка кое-что мне и прояснила. Старуха на ней была вся какая-то уж - «слишком». Слишком монашеская внешность. Слишком фанатичный взгляд. Слишком пристальное внимание к окнам офиса. Меня ещё вчера смутила нарочитость этого образа, но я сразу не понял, в чём дело. А ночью я сообразил, что это просто актёрская игра. Но всё равно что-то меня смущало в этой старухе, пока я не вспомнил что в детских фильмах и спектаклях Бабу-Ягу, или страшную колдунью обычно играют не женщины, а мужчины – и всё сразу же встало на свои места. А найти подходящего артиста, владея актёрским агентством, дело нехитрое.
- Это всё?.. Все ваши доказательства? – Капсулев, за это время, смог взять себя в руки, но голос выдавал его внутреннее напряжение.
- Не все. Вы наделали много ошибок Дмитрий Александрович. Вы испугались репортажа по телевидению и прибежали к Лютикову. А он перестраховался на всякий случай; приказал опечатать кабинет и вы не успели заменить компакт-диски с записанным на них инфразвуком на другие – обычные. И с «проклятьем Шаманки» вы перемудрили – она ведь ничего нигде не прятала.
- Как? – голос Беллы был, еле различим. – Я же сама видела…
- Вы видели, Белла, что эта бумажка выпала из-за плаката. Вот только кто её туда положил? Эти репродукции появились здесь после её смерти, когда Балясин уже находился в плену своего изменившегося сознания. И для того, чтобы прикрепить их к стене, плакаты пришлось перевесить повыше – вот же, от них следы остались. А плакат Шаманки тоже перевешивали?
- Я сам его перевешивал. – Подал голос Витя.
- И ничего оттуда не выпало? Так, может быть, это дух Шаманки сунул бумажку за плакат? А, заодно, он явился Анфисе Николаевне и рассказал про страшную старуху в чёрном? Вот Егор Фомич пожалел бедную вдову – надо же было ей так неудачно попасть, в самый напряжённый момент. А если наоборот – очень удачно? Достаточно короткого телефонного звонка, одной условной фразы - и Анфиса Николаевна попадает прямо к кульминации! Как вообще пришла в голову Балясину идея – искать проклятье? В книге вычитал? Вы видите сколько их там, и чего в них только не понаписано. Надо же было случайно вычитать, что проклятья пишут на бумажках и прячут по кабинетам.
- Да я же сам уговаривал его уехать отдыхать. Врача ему вызвал!..
- Вызвали. Только не сказали, что у Балясина очень сильные боли и рука отнимается.
- Я говорил, он забыл.
- Что?! – вскинулся с места Фартуков. – Да любой фельдшер знает…
- Успокойтесь, Геннадий Алексеевич – Колапушин поднял руку – господин Капсулев ведь не случайно пошёл звонить из другой комнаты. Зачем, вот же телефон – на столе. Но он нашёл предлог — якобы нужно было вахтёра предупредить. Как будто по селектору этого нельзя было сделать? А с Испанией? Да, все видели и слышали, как вы уговаривали Балясина уехать. Вы были уверены, что он никуда не уедет, Дмитрий Александрович? Почему? От кого Шаманка узнала так много про инфразвук? Даже песню об этом написала. Почему, никогда не теряющий над собой контроля, даже в пьяном виде, Балясин, отдал ей ключи от машины? Почему он хотел, чтобы она погибла? Вы заставили его это сделать?
- Я поняла. –  неожиданно для Колапушина, заговорила Белла. Её голос был каким-то безжизненным и лишённым интонаций. – Я, тогда, подумала, что они про альбом говорят. Теперь я поняла…

За две недели, до смерти Шаманки…

- Ты Диму не видел? – спросила Белла у Вити, выскочившего из двери студии звукозаписи. – Мне документы подписать надо.
- Там. – ткнув пальцем, односложно буркнул Витя и быстро зашагал по коридору.
Удивлённо посмотрев ему вслед, Белла вошла в тамбур и нерешительно остановилась – подпись нужна была срочно, но в студии, вместе с Капсулевым, находилась Шаманка, а Белла категорически не желала столкнуться с ней.
- …Мне Женя рассказал про эти ваши штучки, Димочка. Про то, как заставить людей покупать компакт-диски… Вы же больше знаете. Расскажите. Мне жутко интересно. Я напишу про это песню.
Капсулев резко обернулся – не слышит ли кто, но в полутьме  не заметил, что  в тамбуре стоит Белла. Натянуто улыбнувшись, чтобы скрыть смятение, он тихо заговорил:
- Я вам расскажу. Там много поэтических образов – Иерихонские трубы… шхуна «Мария Селеста», Царь-колокол…  «Голос Бога»…

- Так, так. – Колапушин покивал головой. – Значит - шантаж. Иначе, зачем было бы заставлять Балясина отдавать ей, пьяной, ключи от машины? А он, бедняга, никак не мог понять, почему сделал это - и мучился.
- Подонок! – перебивая Колапушина, выкрикнула в лицо Капсулева Белла – Он столько для тебя сделал!
- Я больше ничего не скажу. – Осипшим голосом проговорил Капсулев.
- А у меня столько вопросов. Что узнала Шаманка? Как вы ухитряетесь делать всё это?
Капсулев, плотно сжав губы, отрицательно помотал головой.
- Что же, это не последняя наша с вами встреча, господин Капсулев. Егор - крикни там Снегирёву, чтобы зашёл.
Снегирев, наверное, был рядом с дверью, потому что вошёл в кабинет сразу после этих слов Колапушина. Капсулев всё понял сам. Взяв Анфису за руку он, молча, посмотрел ей в глаза, словно прося прощения, и, без приказа, протянул руки вперёд, чтобы удобнее было защёлкнуть на них наручники. Повинуясь указательному жесту Снегирёва,  он пошел к двери. На пороге Капсулев приостановился и ещё раз посмотрел на Анфису с растерянным видом, наверное, жалея себя и её и, так  не сказав больше ни слова, шагнул за порог.

-Арсений Петрович. – голос Луконина сорвался и «дал петуха». – Я не могу понять... Женя ведь был музыкантом. Он должен… обязан был почувствовать, что с этой музыкой, что-то не то!
- Он и понял перед самой смертью, Алексей Львович. А вот что ему мешало понять раньше? В этом деле отнюдь не всё ещё ясно. Надеюсь, вы, как специалист, поможете нам разобраться, если конечно – Колапушин повернулся к Анфисе – Анфиса Николаевна не захочет что-нибудь рассказать. Я так полагаю, что она посвящена в кое-какие тайны. Я прав, Анфиса Николаевна?
Несколько секунд Анфиса смотрела прямо в лицо Колапушина, не произнося ни слова, а затем, уставив взгляд куда-то в угол, спросила:
- Мне кажется: я имею право позвонить адвокату?
- Конечно, Анфиса Николаевна. Можете отсюда позвонить, а можете и из дома.
- Вы собираетесь ехать ко мне домой?
- Только если вы нас пригласите. Мы и здесь-то, честно говоря, не имеем права находиться без вашего разрешения – вы же теперь прямая наследница всего этого хозяйства.
- Так вы меня не арестуете? – похоже, голос Анфисы, всё-таки немного дрогнул.
- Помилуйте, Анфиса Николаевна, разве у меня есть для этого основания? Ваш адвокат очень быстро добьется вашего освобождения из-под стражи, а я, пожалуй, выговор схлопочу за превышение должностных полномочий. Или я не прав?
Ничего не ответив, Анфиса встала и пошла к выходу. У двери она немного замедлила шаг.  Колапушин ожидал, что Анфиса обернётся но этого не случилось. Немигайло, напрягшийся и приготовившийся рвануться с места, бросил вопросительный взгляд на Колапушина и… расслабившись, опустился на диван.
Наступившую тишину неожиданно нарушил резкий звук – это Паршин звонко ударил кулаком по ладони:
-Мой теперь рынок!
Немигайло сердито глянул на Паршина, но теперь тот не испугался, а наоборот горделиво утвердил своё торжество:
- Мой!

0

17

Глава 17

- «Слушай только меня… Слушай… Ты умрёшь… Ты скоро умрёшь, как и она…» – из динамика, сквозь странные гудки и тихие писки, раздавался тягучий голос. Иногда темп речи и громкость неожиданно менялись, слова начинали частить высокой скороговоркой, а потом снова возвращались к прежнему ритму.
- Что это? – полковник Лютиков с испугом посмотрел на Колапушина, но ответил ему эксперт лаборатории фоноскопии:
- Это, как бы, бутерброд такой многослойный: сверху была записана музыка. А под ней, в инфразвуковой области спектра, этот голос. Мы только отфильтровали высокие частоты и ускорили воспроизведение.
- А что это там гудит всё время?
- Пока ещё непонятно. Предполагаем, что эти импульсы, каким-то образом воздействовали на ритм сокращений сердца – частота их следования примерно такая же. А иногда они резко меняются – и по амплитуде и по форме. Очень сложный вопрос - тут ещё разбираться и разбираться.
- Выключите, Сергей Николаевич, не ровён час…
- Да в таком виде это не страшно – засмеялся эксперт, но послушно щёлкнул тумблером – вот когда это в инфразвуке, да ещё при большой мощности…

http://pics.qip.ru/1044AHl.jpg

Эксперт лаборатории фоноскопии объясняет - что же им удалось обнаружить на компакт-дисках.

- Ты мне, Арсений, попроще объясни – что это такое?
- Главная тайна фирмы «Бал-саунд-рекордз». Инфразвук позволяет записать ещё никому не слышный голос. Это зомбирование – кодировка сознания. От этого и сходил с ума Балясин.
- Это на простом компакт-диске?!..
- Да. Вы думаете, что слушаете песню, а заодно в подсознание вам внедряется этот голос.
- Спаси нас Господь! Погоди… Он же не слышен - как же он внедряется-то?
- Это вам лучше Алексей Львович объяснит - кивнул головой Колапушин в сторону Луконина, стоявшего вместе с Немигайло у стола, заставленного разнообразной электронной аппаратурой.
- Правильно, правильно – закивал головой эксперт и, обращаясь к Колапушину, добавил – Большое вам спасибо, что нас познакомили. Алексей Львович очень нам помог. И, ведь, в каком-то другом помещении мы могли бы и не понять! Тут были очень сложные акустические расчёты, сделанные именно под тот кабинет! Не смущайтесь, Алексей Львович, рассказывайте.
- Да, я, собственно, – всё-таки смутился Луконин – не так уж особенно и помог. Тут видите ли дело в том, что этот звук всё равно воспринимается организмом. Вы слышали, наверное, что в кино существует так называемый 25-ый кадр. Он проскакивает на экране  настолько быстро, что человек не успевает это осознать. Но глаз это изображение зафиксировал, информация попадает в мозг и начинает там обрабатываться на подсознательном уровне. И здесь, примерно то же самое – звук не слышен, но информация заложенная в нём достигает мозга. Вот это-то и страшно – информация внедряется помимо вашей воли и вашего сознания.
- Надо будет проверить все тиражи этой фирмы. – Добавил Колапушин. – Не зря их  продукция пользуется таким успехом. Егор вот прослушал несколько раз – теперь только и твердит: «Кайф! Чума! Купить ещё! Купить ещё!»

http://pics.qip.ru/3044AHm.jpg

"Зомбированный" скрытой рекламой Немигайло никак не может отойти от её воздействия.

- Кайф, кайф… - тут же подтвердил Немигайло, в глазах которого снова зажёгся лихорадочный огонек. – «Техно» – это такая штука классная! Вы сами послушайте…
- Ты погоди пока – Лютиков повернулся к Колапушину – Арсений! Балясин ведь знал про эти фокусы, как же он тогда сам-то попался?
- Наверное, не ожидал от лучшего друга. К тому же весь был в страданиях из-за смерти Шаманки. Она, очевидно, шантажировала его. Тогда он спровоцировал несчастный случай – и пьяная Шаманка разбилась на его машине. Вот только сознательно он это сделал, или – Колапушин кивнул на стол с аппаратурой – под действием внушения: возможно мы так никогда и не узнаем. Но после этого несчастного случая он стал «слабым звеном».
- Поэтому Анфиса с Капсулевым решили и его убрать?
- Сложный вопрос. Тут и их личные отношения, и ревность – похоже она, хотя и была сама любовницей Капсулева,  ревновала Балясина к Шаманке; и деньги большие здесь замешаны. А кончилось всё это тем, что Капсулев использовал свои наработки, сделанные в том самом секретном «ящике» который закрыли. Вот такой любовный роман.
Лютиков бросил взгляд на Луконина, занятого разговором с экспертом. Они, не обращая внимания на окружающее, полностью погрузились в обсуждение каких-то зелёных кривых рисуемых компьютером на экране монитора, но полковник всё же понизил голос:
- Ребята! Это же она всё организовала – ясно ведь. И что – так ей всё с рук и сойдёт?
- А что мы сможем ей предъявить? – пожал плечами Колапушин – Конечно она, только доказать это невозможно.
- Ну, а этот, как его… - Лютиков досадливо пощёлкал пальцами – Немирович-Данченко?
- Какой Немирович-Данченко? – изумлённо уставился на него Колапушин.
- Артист этот… чёрт, забыл… фамилия у него ещё двойная какая-то.
- А-а, - сообразил Колапушин – да она не двойная. Просто он по паспорту Тутышкин, вот и взял себе для сцены псевдоним - Сумароков. Да он же не знает ничего – его наняли старуху поиграть, вот и всё. Детских фильмов сейчас не снимают, в театре зарплата мизерная, он и согласился без лишних вопросов. А она что-нибудь придумает: скажет, например, что хотела таким способом мужа попугать, чтобы домой вернулся.
- Капсулев не даст показаний?
- Про неё? Нет - о ней Капсулев ничего не скажет.
Лютиков, с надеждой, повернулся к Немигайло, но тот отрицательно помотал головой. Пожалуй, то что Егор не сказал при этом ни слова, убедило полковника больше всего.
- Значит, выкрутилась. – С досадой констатировал полковник. – Жаль!
- Как знать? – Колапушин вспомнил гаденькую улыбочку Паршина. – Может быть, ей ещё придётся пожалеть об этом. Да и ничего она не выиграла – теперь на фирму налоговики насядут, опять же: использование незаконных методов рекламы… Как бы ей боком такое наследство не вышло.

http://pics.qip.ru/2044AHn.jpg

Вот такой любовный роман, Савелий Игнатьевич.

- Твои бы слова, да Богу в уши, Арсений.  С Капсулевым-то -  хоть доказать удастся? Сергей Николаевич, голос идентифицировали?
- Что? – непонимающе оторвался эксперт от экрана. – А-а… да, да. Квадрат совпадений достаточно показательный. И частота основного тона голоса... А мы только начали материал разбирать. Что это его голос – мы докажем, вот только как на это всё в суде посмотрят - я себе не представляю. Очень уж необычное дело. Тут столько чудес всяких; вот, скажем, фонограммы для концертов Шаманки. Там ведь тоже инфразвук был. Конечно, мощности совсем не те и форма сигналов другая. Видимо это нужно было, чтобы создавать в зале определённую атмосферу – у нее тексты многих песен имели такое мистическое содержание, а инфразвук усиливал впечатление таинственности.
- Аура? – Колапушин вспомнил слова Лидии Викторовны.
- Ну - развёл руками эксперт – ауру я никогда не видел, и не знаю что это. Да и никто пожалуй не знает – разговоры только. А суд просто словам, даже громким и модным не верит, - так что я, в своём заключении, обязан опираться на научно доказанные факты, а не на мистику. Но определённое психологическое воздействие этот звук, конечно, оказывал. Самое интересное – Алексей Львович уверяет, что это музыка!
- Несомненно, музыка! – Убеждённо сказал Луконин. – Это ведь цель любой музыки – оказать психологическое воздействие на человека. Я не собираюсь критиковать, или восхвалять то, или иное направление, но взгляните на лица людей, которые слушают Бетховена, а потом на лица фанатов какого-нибудь «тяжёлого рока» во время концерта и сразу станет ясно - насколько разным может быть такое воздействие. И то что написал Женя для её концертов, это конечно музыка – необычная, но музыка!
- Женя? – Колапушин удивлённо посмотрел на Луконина. – Я думал, что всем этим занимался Капсулев.
- Нет, нет. Дима выполнил техническую часть работы, и прекрасно выполнил, но он не музыкант, и тем более не композитор. А написать такую музыку, которая не слышна и тем не менее, является хорошей музыкой – для этого нужно быть очень хорошим музыкантом. Я же говорил – Женя был очень талантлив. И на что они всё это променяли? – печально закончил Луконин словами, которые Колапушин однажды уже слышал от него.
- Алексей Львович. – Увидев, что Луконин снова погружается в печаль, Колапушин решил его отвлечь. - Заодно уж, объясните мне: почему Витя не пострадал – он ведь ту же музыку слушал, что и Капсулев?
- Я же говорил: Дима создал в кабинете стоячую волну – где мощность возрастала в десятки раз. Кроме того Витя слушал диск на плеере, а наушники плеера просто не в состоянии воспроизвести такие частоты, даже и усилитель плеера на это не рассчитан. Это возможно только на хорошей аппаратуре – её сейчас много продают. А вот вы, Арсений Петрович, сильно рисковали; больше таких экспериментов не проводите, пожалуйста – у вас до сих пор лицо измученное.

Толстая, обитая мягкими звукопоглощающими пластинами, дверь лаборатории приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась круглая голова Снегирёва.
- Савелий Игнатьевич. – позвал  он громким шёпотом.
Лютиков обернулся на голос и грозно нахмурил брови.
- Ты чего сюда притащился? Делать нечего?
- Савелий Игнатьевич, – не оробев, громче повторил Снегирёв – тут к вам один человек приехал, просит, чтобы вы к нему вышли.
- Ко мне?! Нет, ну надо же - и здесь разыскали! Вы подождите немного, я сейчас.
Вернулся Лютиков, действительно, быстро и, настороженно косясь на дверь, смущённо сказал:
- Это, Арсений, вообще-то, не ко мне, а к тебе. Вот что, братцы. Давайте-ка мы все выйдем пока: тут с Арсением Петровичем один его старый знакомый потолковать хочет.
- Здорово, Арсений Петрович. – Поздоровался вошедший – Что такой мрачный?
- Здравия желаю, товарищ полковник!
- Надо же, как официально.
- Как положено, товарищ полковник.
- Ну, ну. Мы забираем это дело и все материалы по нему к себе, в ФСБ.
- Я уже понял.
- Обиделись? Зря, Арсений Петрович. Поймите правильно: секретный проект, даже если он и был закрыт, всё равно остаётся секретным.
- А он, правда, закрыт, Валерий Иванович? – Колапушин посмотрел прямо в глаза собеседнику. Зачем вам эти материалы?
- Вы знаете, я бы вам сказал, хоть и не положено. Насколько мне известно - закрыт. И хорошо – сами видите, каких уже дел успели натворить. Мы сейчас будем изымать из продажи всю продукцию этой фирмы. Надо выяснить объём утечки информации по проекту «Иерихонские трубы».
- Мальчишки… - как-то отрешённо бросил Колапушин.
- Ничего себе мальчишки! – изумился полковник. – До убийства дело дошло.
- Да я не о том. Я говорю: - «Отняли мою копеечку; обидели Николку».
- Это вы бросьте! Не на сдельщине. Хлопот вам только… Э-э. Похоже, не о том вы... Пушкина вспомнили? «Борис Годунов», правильно? Бросьте, Арсений Петрович — никто вас за юродивого не принимает!  Вспомните: мы вас два раза к себе приглашали. Только скажите – завтра же к генералу пойду.
- Не стоит – я уж «на земле», как-нибудь… Привык… – Колапушин подушечками ладоней крепко потёр глаза. – Устал я что-то, Валерий Иванович, в отпуск бы сходить… Ладно, поехали бумаги писать...


Глава 18

- На улице было холодно. Точнее -  было не так уж и холодно, но после трёхнедельной изнуряющей жары казалось, что наступила чуть ли не поздняя осень, хотя до неё было ещё далеко. Просто погода сменилась настолько резко, что многие прохожие на улице вырядились в осенние куртки и плащи. Впрочем, не так уж они были и неправы – порывы сырого ветра выворачивали зонты, и забрасывали прямо под них капли мелкого противного дождя.
Немигайло, после одного из таких порывов, зябко поёжился и решил прервать затянувшееся молчание:
- Арсений Петрович. Ну это уже вообще ни в какие ворота – мы пашем, окучиваем, сорняки пропалываем, а они, значит, урожай собирают?!
- Егор! Ты подписку дал? О неразглашении? Вот и не разглашай, тем более на улице!
- Нет, ну…
- Хватит, Егор, хватит. Смени тему, пожалуйста.
С ходу, Немигайло темы не нашёл, и пару минут Колапушин провёл в относительном спокойствии.
- Арсений Петрович: вы что сегодня вечером делаете?
- Да, так… ничего. Дома посижу, музыку послушаю.
- Поехали ко мне, а? Оксанка таких пельменей налепила – сила!
- Спасибо, Егор, в другой раз.
-Да поехали, чего вы? Знаете: домашние, с хорошей сметанкой – вместе с вилкой проглотите, гарантирую! Возьмём бутылочку, посидим…
- Не уговаривай – всё равно не поеду. Давай, если хочешь, лучше ко мне зайдём. У меня и коньяк неплохой  есть. Или ты домой торопишься?
- Точно – воодушевился Немигайло – устроим мальчишник! Что они, в самом-то деле, без меня не поужинают? Ну что - на автобус?
- Подожди. Как ты думаешь – эти старички ещё стоят там?
- Это - которые в переходе? Стоят, наверное – они знаете какие упрямые.
- Подожди меня здесь, я быстро.
Колапушин отошёл к ларькам и, через пару минут, вернулся с небольшим пакетом в руках.
- Пойдём, заглянем к ним на минутку.

Внизу гулял такой сквозняк, что подземный переход временами становился похож на аэродинамическую трубу. Ветер, с шуршанием, тащил по переходу обёртки конфет и рваные пластиковые пакеты. Пикет заметно поредел – только Иван Платонович и Анна Сергеевна, похожие на нахохлившихся замёрзших воробьёв, упрямо держали, вырывающиеся из рук, плакаты.
- Здравствуйте - Анна Сергеевна, Иван Платонович.
- Здравствуйте, товарищ старший оперуполномоченный. – Ого! Иван Платонович даже должность запомнил. – А… вы зачем к нам? Мы ничего не нарушаем, у нас,  есть разрешение от районной управы.
- Ну что вы, Иван Платонович, уберите. Я вот горячих хот-догов вам принёс. Ешьте, не стесняйтесь, вы ведь замёрзли.
Старички удивлённо переглянулись, и Анна Сергеевна несмело протянула руку к пакету.
- Вы бы, шли домой, – сказал Колапушин, с жалостью глядя на жующих стариков - очень холодно сегодня. И дует тут сильно.
- Нет, нет! – Иван Платонович даже перестал жевать. – Мы должны, понимаете?! Ведь никто не представляет, что творится - только мы знаем. Кто же расскажет обо всём людям, если не мы? Мы будем стоять!
- Да, мы будем стоять! – эхом откликнулась Анна Сергеевна.

- Ну, как, лечимся?
Колапушин выпустил из трубки клуб ароматного дыма и, с немного грустной улыбкой, взглянул на Немигайло, сидящего в соседнем кресле.

http://pics.qip.ru/1044AHu.jpg

Ну как - лечимся?

- Мне нравится. Это кто, Арсений Петрович: Эдит Пиаф?
-Нет, Егор -  это Мирей Матье. Как, хорошо поёт?
Вместо ответа Егор неожиданно вскочил и, остановив проигрыватель, снял с него старую виниловую пластинку. Подойдя к торшеру, он начал внимательно разглядывать блики света на чёрном диске, словно надеялся найти на нём какие-то тайные знаки.
- Ты что?

http://pics.qip.ru/2044AHw.jpg

-Арсений Петрович – с паническими нотками в голосе, заговорил Немигайло – вы запись проверили?.. Может опять что-то?.. Мне нравится… Ловлю фишку…
- Успокойся, Егор, ничего там нет — усмехнулся Колапушин. Просто – это очень хорошая музыка.

http://pics.qip.ru/1044AHx.jpg

КОНЕЦ

0

18

Небольшое послесловие.

Возможно кому-то показалось, что описываемые в повести события - сплошная выдумка и фантастика.

А как вы думаете - что такое вот это?

http://pics.qip.ru/1044AHz.jpg

А это - излучатель акустического оружия, принятой на вооружение в армии США системы Lrad.

Правда в этой системе используются несколько иные способы воздействия на человека, но существует и куча других способов. Некоторые из них описаны здесь:

http://www.zbroya.ru/news/200310_ierihonskie_truby

Посмотрите и на другие материалы. Некоторые данные из них (и далеко не только из них) использовались для работы.

И прошу учитывать также и то, что сам сценарий, на основе которого и написана эта детективная повесть, писался 10 лет назад и очень многое по этой теме было (а многое и до сих пор) очень и очень секретно.

http://www.orgdosug.ru/pub.php?pid=2588&cid=327

http://nuclearno.ru/text.asp?9674

http://wetscherinin.livejournal.com/15347.html

http://www.galactic.org.ua/SLOVARI/n96.htm

http://www.atcsd.com/site/content/view/26/41/

http://newagns.chat.ru/nemogbit/02_00/07_02.htm

http://www.traintech.ru/ru/newsitem.php?id=3407

http://www.trud.ru/trud.php?id=200212232280601

http://www.ntv.ru/novosti/122240/

0

19

Кстати, саму серию в режиме on-line можно посмотреть здесь.

http://video.mail.ru/mail/m-svinka1/1568/1612.html

http://video.mail.ru/mail/m-svinka1/1568/1613.html

0

20

Ну а для тех кто, правда, интересуется всей этой "кухней" - как делают детективы, могу дать ещё пару материалов для ознакомления.

Вот такой был самый первый замысел, написанный с точки зрения убийцы. Как видно - кое-что отсюда вошло в окончательный вариант, хотя многое очень сильно изменилось.

С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ УБИЙЦЫ.

Господи, как же я ненавижу этого козла. Знал бы он, о чем я думаю, сидя в его «Лендровере», и глядя в его жирный загривок. Вот самое лучшее место для того, чтобы спрятать грамм 10 – 15 свинца. Впрочем, можно и стали, лишь бы острая была и поглубже спряталась. Ясно одно – с ним надо кончать, пока он не спалил все дело, а заодно и себя, и меня, и все бабки.
Ладно, хорош психовать, и, как говорится, прикинем к носу, что мы имеем на сегодняшний день. Дебет – кредит, так сказать.
Операция  с компакт-дисками идет нормально.  Небольшие накладки  не  в счет – без них все равно не обходится никакое большое дело, главное, что все в пределах разумного. И ведь все это моя идея – широко разрекламированная кампания по защите авторских прав; все эти акции с привлечением ОМОНа, рейды по ларькам, торжественная пляска бульдозера на куче левых дисков и кассет. Умилительно, надо сказать, выглядел «мой дорогой босс» перед объективами, чуть ли не целующийся с налоговиками и с представителями антимонопольного комитета. А уж речугу толкнул – любо-дорого послушать было все эти: «который», «так сказать», «эээ» и прочую ахинею. Даже записал весь этот бред на пленку и сам с удовольствием ее крутит. Ну не понимает, идиот, что есть вещи, которых нельзя делать в приличном обществе, вроде как перднуть на дипломатическом приеме. Если бы он только это не понимал…
Каких трудов стоило соорудить всю систему фирм в четырех странах! Один механизм перевода денег достоин «Книги Гиннеса», если бы регистрировались такие достижения. Два завода штампуют «левые» диски; таможни на трех границах задействованы; документы, транспорт, распространители – вся система работает практически без сбоев, нет, надо все завалить. Ладно, когда он орал на меня, что под акцию уничтожения попал один наш склад. Ну, с рабочей окраины мальчик, папа алкоголик, слаще морковки в детстве ничего не кушал. Понятно – жалко бабки. Одного понять не желает, что это тоже накладные расходы. Доказать, что склад наш – невозможно, зато посвященные, а их всегда больше, чем нужно, могут и вправду поверить, что мы обеспокоены проблемой авторских прав, потому, что это подрывает наш бизнес. Подумать только, на нужных счетах уже больше $7 млн., а он в дырку полез из-за 30-ти «штук». Зато сам сейчас засветит все, и никак этому долбану не втолкуешь, что нельзя сейчас трогать эти деньги и покупать виллу в Испании. Засветит счета и все ведь рухнет. Думает, что там можно, как у нас – сунул пачку «капусты» и все дела. Оно, конечно, верно, чиновник он везде чиновник, да только не возьмет он у него, и не потому, что не хочет, а потому, что отлично знает обо всех механизмах контроля – многоуровневых, взаимно пересекающихся, автоматизированных. Это же не у нас, где все эти системы сознательно тормозят, пока возможно. Естественно возьмут и там, но только, если будут полностью уверены в собственной безопасности, а вот это надо очень-очень тщательно продумать и ювелирно исполнить. Вместо этого мы сейчас имеем реальную возможность не только засветить счета, но и попасть в картотеки Интерпола и иных заинтересованных структур, а это «не есть хорошо». Пока не поздно еще, надо моего любимого шефа нейтрализовать, и надежно.
Значит, какие у меня альтернативы и возможности? Об этих счетах знаем только мы двое. Конечно, «кредит» брал он, но всю «дымовую завесу» придумал и выполнил я! Да так виртуозно, что «фирма», вернее «семья», до сих пор уверена, что деньги ушли на организацию «левых» концертов по городам и весям. И сумму, и положенный «навар» они получили вовремя, так что наездов с этой стороны, вроде, быть не должно. Заодно это свидетельство и гарантия того, что Олежек, мой любимый, хотя бы тут режим разумной секретности сумел соблюсти. Оно и понятно – знали бы кредиторы истинные размеры «навара», могли бы возникнуть неприятные разговоры и еще более неприятные оргвыводы. Теперь вопрос – стоит ли устраивать утечку информации? Лучше не надо. Если я засвечусь перед ними хотя бы раз, то это уже навсегда. И это «навсегда», на самом деле, означает «на очень короткий срок» – можно не обольщаться мыслями, что меня оценят и полюбят. Я им не «свой» и таковым никогда не стану, следовательно…. Перевести все на другой счет? Обычным способом это невозможно – слишком много следов остается. Засвечусь в момент, это же не торговые операции. Здесь надо цепочку строить, да не одну, и частями, по разным каналам, с заключением контрактов и другой пылью – нет на это времени. Значит… остается один выход. Противно, но он сам вынуждает. К тому же 20% за работу, которую всю практически придумал и выполнил я единолично – это гадство. Еще и хамит постоянно, козел. Что ж, козлу и путь на скотобойню.
Ну и сколько раз ты, Игорь, все это себе говорил? Или делай, или кончай себе врать! Олег бы не задумывался долго, потому он и босс, а ты так на подхвате и останешься, или… его за 30 «штук» жаба задушила, а полтора лимона он тебе отдаст так просто. Как ты, милый, себя то обезопасил? Может копии документов по разным местам распихал? Так ведь нет таких копий то опасных – сам и постарался. А голословное заявление, пусть даже и с банками и с номерами счетов – на это он плевать хотел, сделает «заказ» через посредников и никто его не достанет: примеров вагон. И не надейся, что он башку твою ценит – другую найдет, не хуже. Вот тут у него талант – честно признаем – найти нужного человека в нужное время и заставить пахать на себя, а потом избавиться. Пока, правда, избавлялся более мягкими методами, так ведь и суммы другие были. Значит, пока не пройдут оставшиеся тиражи компактов, он меня не тронет: все концы у меня. Три месяца, максимум!
«Заказ» отпадает сразу – нет у меня таких людей. То есть найти то можно, конечно, но без гарантий, что не продадут ему же за бабки, это первое. Второе, если исполнителя найдут, то могут цепочку размотать до конца – бывали случаи – на настоящих специалистов выходов у меня нет, а с лохами связываться в любом деле – себе дороже. Выходит… чего перед собой то выделываться, давно знаешь, или делай сам, или кончай хреновиной башку забивать, может и повезет тебе… на 20%.
Все дела со стрельбой отбрасываем сразу. Это только в газетах бредятину несут, что мол на любом рынке. Ага, пошел с авоськой и купил ствол. Еще и поторговался с продавцом, как на рынке положено. Да и все эти контрольные в голову. И где? В подъезде у него? Где я бывал? Однозначно, проехали вариант. Взрыв. Это лучше, конечно, только те же сложности – взрывчатка, запал, под машину подсунуть. Наследишь, не умеючи, а копать начнут именно здесь, на фирме. Идеально было бы самоубийство, только такие люди, как он никогда с собой не кончают. Они с другими кончают. Тем более, что повесить его – так это четверых надо; застрелить – это уже проходили. Отравить. Лучше, конечно, но опять упирается в то, что за самоубийство это не выдашь - экспертиза яд обнаружит. Вот сидел бы он на игле, проблем бы не было – передозировка, и все дела, никто особо и разбираться бы не стал. А так, без повода к самоубийству, обязательно начнут копать по полной программе и что-то наверняка выскребут – ну не бывает преступления без следов, что-то, наверняка, остается. Стоп! Без следов не бывает. А что, если, наоборот – слишком много следов? Да еще каких-нибудь очень странных. Из тех, что в школе милиции точно не учили? Инопланетян каких-нибудь, привидений, или, там, снежного человека. Только не Собаку Баскервилей – ничего материального. Все должно существовать только в сознании. Как там у классиков? – Материя, это объективная реальность, данная нам в ощущениях? Вот и надо создать эти ощущения! Вопрос только в том, какие ощущения создавать? И как?
Получается, что надо придумывать, что-то ирреальное, типа сглаза, порчи, или там, колдовства. Беда в том, что не только я, но и Олег в эту хренотень не верим. Гипноз? Понятия не имею, что это такое. Экстрасенсы? Тоже недалеко от сглазов ушли, судя по тому, что я о них знаю. Нет, обязательно нужно что-то материальное, и не оставляющее следов. Газ? Уже лучше. Только какой? Большую концентрацию какого-нибудь CN или CS можно сделать, только эту слезогонку точно не скроешь, а зарин или табун, не достать, да и все тут сдохнем, как в Бухенвальде. Радиация? Это теплее. Мощный источник, предположим, я достал. Дальше что? При любом уровне сразу не окочурится, лучевую болезнь определить можно без проблем, и кабинет потом весь фонить будет, как бешеный – отпадает! СВЧ – хорошая мысль. Нет, не пойдет. Для толкового эффекта надо что-то типа самолетного локатора. Куда его запихнуть, да и где достать? Вообще то, если что куда и запихивать в этом кабинете, то в колонки стереосистемы – места там до хрена, а что звук изменился, то этот магнат шоу-бизнеса и не поймет, сам если что и слушает, то всякую блатату. Интересно, какого размера локатор, от истребителя, например. Зря волну гоню! И локатор так просто не достанешь, и вмонтировать его, с питанием что-то придумывать надо, а он еще и гудеть будет, как СВЧ-печка. Если кабинет опечатают, то его и не вытащишь потом, и первый вопрос будет: - А кто это тут у вас такой шибко технически грамотный? Стоп – колонки! Инфразвук большой мощности с частотой, что-то вроде 9-ти герц тоже может убить. Колоночки мощные, высококачественные – должны потянуть. И проводов там хватает. Черт, тоже не пройдет. Насколько я понимаю звук должен быть такой мощности, что стекла могут вылететь. Во всяком случае все будет ходуном ходить и дребезжать, как при землетрясении. Это не СВЧ, или радиация – заметно сразу. Успеет выскочить, потом отмыться сложновато будет. Конечно свалю все на наводки, или, там, на конденсатор пробитый, но могу насторожить. Недопустимо. А если мощность маленькую сделать, то он просто себя неуютно чувствовать будет – и все. От этого не умирают.
Вернемся к химии. Есть ли лекарства, чтобы вызвать депрессию. Наоборот то есть, это я точно помню, а вот вызвать? Где-нибудь в ФСБ наверняка есть, хотя бы старые запасы, а в медицине? Если только, как побочный эффект. Сколько же этих колес сожрать надо? Не подпихнуть незаметно. А было бы красиво. Ходит, ходит этот хмырь в депрессии недель пять, все это видят, а потом ррраз и яду глотанул. Свидетелей – вся фирма и все домашние. Еще и доктора подтвердят, если обратится. Сгорел на работе, дорогой товарищ, мы никогда не забудем, ну и прочее, что там положено говорить. Стоп, стоп, стоп… что-то я раньше думал, что то на эту тему? Радиация? Нет… что-то еще. Так. Нет… не то… вот – инфразвук. Я сказал, что он будет себя неуютно чувствовать. С чего это в голову пришло? Читал? Да, конечно, только…что-то еще…. Вспомнил! Сашка, еще в ранней молодости. Он же фанат был, радиолюбитель. Я еще помогал ему колонки делать. Точно. Он крутил мне диск Поля Мориа. Там где-то есть место, где идет инфразвук, герц 13. Он еще мощности добавил. Вот теперь точно вспомнил – я на диване сидел, так подо мной диван трясся, а Сашкин кот чуть дверь не вышиб. Ну да, звери ведь инфразвук не выносят, они, собственно по нему определяют, что будет землетрясение. Ну да, частоты те же. Точно – точно очень мне было неуютно. Там это секунд несколько длилось, а если целый день? А неделю? И мощность большая совсем не нужна – главное постоянно. А вот под это дело можно будет и всякой мистики подгрести. Надо отработать. И проверить на себе. Обязательно надо все постоянно проверять, чтобы знать его ощущения и вносить коррективы.
Хорошо. Таким способом за месяц-полтора я его доведу до болезни, какой-нибудь астенический сидром, возможно бессонница, броски давления. Все это здорово, но до самоубийства, как до Луны. Теперь начнем создавать ощущения реальности.
Инопланетян и снежного человека я, пожалуй, откину, по причине полнейшей их бесполезности для данного мероприятия. А вот насчет собаки Баскервилей стоит подумать. Ход то отличный был, присобачить реальную собаку к старинной легенде. Одна там была ошибка – реальная собака, которую можно застрелить. Зато у меня другая ошибка – нет легенды… но это дело поправимое.
Дом, где наша фирма обосновалась, старинный. Все окрестные – тоже. Когда прокладывали новый проспект, то эта улочка осталась чуть в стороне и ее решили воссоздать в «старинном» виде и превратить в пешеходную торговую зону, вроде Арбата. Уже хорошо – в старинных домах могут быть и привидения. Еще: издавна здесь, на окраине, селились старообрядцы. Тоже хорошо, никто о них толком ничего не знает, жили они замкнуто и обособленно. Их я конечно трогать не буду, проверить достаточно легко. Лучше придумать сектантов каких-нибудь. Коренных жителей здесь никого не осталось, все слободские домишки, кроме нашей улочки, давно снесли и построили стандартных уродин, а в наших домах тоже с начала реконструкции лет семь – восемь никто из местных уже не живет. И отлично. Бабкам на лавочках делать не хрена, кроме, как соседям кости мыть – дадим им пищу для ума.
Что я еще об этих домах знаю? При реконструкции восемнадцатого дома в стене нашли клад. Клад, правда, так себе: царские деньги, керенки, пара серебряных окладов от икон. Это в саму легенду загонять не будем, ну а если кто привяжет, то и на здоровье. В самом нашем здании, когда прокладывали пожарный водопровод, то в толстенной стене, внутри, наткнулись на узкий ход, с лестницей на чердак, где внутри этой самой стены была маленькая, пустая каморка. Ее сломали, когда переделывали крышу, а лаз завалили всяким мусором. Генка, прораб, еще говорил, что очень удачно получилось, не пришлось мусор во двор таскать. Черт его знает, зачем эта каморка нужна была прежним хозяевам, может, прятали там что, дом-то еще до Петра, наверное, построен, а староверов при всех властях не особо жаловали, но мне эта каморка и ход этот потайной очень в жилу, тем более что Олегов кабинет прямо к этой стене и примыкает. Каморку мы, пожалуй, в камеру превратим, тем более, что ее давно снесли и проверить ничего нельзя. Значит – камера, а в ней кто-то был заточен, чахнул он там, бедолага, чахнул, а потом и ласты склеил, но перед смертью поклялся отомстить. Страшной клятвой, естественно: мол, через сто лет… и т.д. и т.п. – остальное бабки сами додумают, тем более 2000 год на носу, и это еще, наверняка приплетут. Ладно, кто был замурован? Сумасшедший сын хозяина? Слабо… лучше жена. Убежала, понимаешь, с гусаром Изюмского полка, ну а хозяин, с помощью единоверцев ее разыскал, изловил и заточил. Убить не мог – Вера не позволяла, так он ее чахоткой уморил и… закопал в подвале. Вот ее неуспокоенная душенька и бродит по ночам. Тем более, что через два дома, когда кабель тянули, то под воротами, действительно, какой то скелет откопали. Приезжала тогда милиция, быстро выяснили, что ему лет двести, и интерес он может представлять разве, что для археологов. Тем он тоже был без надобности, покидали кости в ящик и увезли куда-то. Скелет, правда, мужской был, ну, да мы не анатомы. Дом, конечно, не наш, но ведь теперь на шесть домов подвалы объединили, когда новые коммуникации прокладывали – теперь любой местный сантехник на чистом глазу подтвердит, даже с похмелья. Все. Женщина в Белом у меня есть. Только для милиции этого мало. Надо бы еще какого-нибудь Черного Монаха и, по возможности, реального.
Ну и где его взять? В шоу-бизнесе кого только нет – и голубые, и розовые, и в разнообразную полосочку, вот только монахов, даже со свечкой, не сыскать, тем более – черных.
Монахов нет, а вот «монашку», кажется, можно соорудить. Приходила недели две назад бабка какая-то. Как она ухитрилась сквозь охрану просочиться - хрен ее знает, проныру. Решила, что на свою церкву сможет здесь разжиться. Нашла, где искать, кошелка параличная. Конечно Олег ее направил со свистом, и еще потом охранникам огурцов навставлял. Так она потом еще дня два во дворе ошивалась, все поговорить пробовала, пока ей Мишка популярно не объяснил, что великомученицы не только в житиях святых встречаются. И была она в черном вся. Не монашка, конечно, только кто в этом толком разбирается. Тем более, что ее надо сектанткой сделать, а как там они выглядят – Бог их знает. Значит Черная Монашка была, на фирме ее видели, во дворе – тоже. И с ним она, тоже минуты три говорила, пока он не взорвался. Всем он про эту церковь рассказал, а мне совсем другое. Нет, лучше я подслушал, случайно. Предположим, – разговаривал он со мной, когда она явилась, сказал, чтобы я подождал, и не выключил спикерфон, вот я и услыхал что-то случайно. Мы часто по внутренней говорим – вполне могло быть. А услыхал я примерно такую мульку: тот грозный муж, что жену пришил и в землю закопал: приходится боссу нашему прадедушкой, дожил он лет до 108 и пропал в 30-е годы в застенках ГПУ или НКВД. А был он у этих сектантов каким-нибудь апостолом или пресвитером, в общем авторитетом. Олег ведь где-то тут в переулках родился и жил лет до восьми, пока они квартиру не получили. Папаша его от водки подох, да и пока живой был вряд ли так уж точно о своем роде-племени хорошо осведомлен был. Прадедушку лучше сделать двоюродным, а Олег… ну, единственный прямой наследник мужеска полу достойный стать в этой секте этим самым авторитетом. Вот, обязан, и все тут. А иначе – все громы небесные и… выговор с занесением. Пожалуй тут и взбесишься, и вышибешь, и… молчать станешь: ни к лицу крупному бизнесмену такие хвосты странные
Все! Излишества вредны. Логики маловато? А кому, на хрен, в легендах логика-то нужна. Тем более, что ее надо запустить бабкам во двор, и когда она к нам обратно вернется, то, может статься, что я ее и сам не узнаю. Забавно: - бабки с чистой совестью клясться будут: мол они об этом еще в детстве слышали, от своих бабушек. Самое сложное – легенду во двор запустить. Но… есть кое-какие наметки. Тут не забыть про подслушанный разговор – хороший психологический ход.
Меня, как его зама, одним из первых допрашивать будут. И, обязательно, спросят, не замечал ли я чего-нибудь странного. Странного то много будет. Тут надо будет помяться и уж потом рассказать про эту бабку, но так, с усмешкой, мол кого только к нам не заносит. А если спросят: не видел ли я ее еще когда-нибудь, то «вспомнить», видел какую то похожую из окна раза два. И у меня и у Олега окна на улицу ведь выходят, так вот: стояла бабка в черном на той стороне и, вроде, что-то в руках перебирала, а та или не та, что приходила – понятия не имею, некогда приглядываться. И другие эту бабку вспомнят. Таких бабок, которые что-то в руках перебирают, видел каждый. В этом их сила. Все их видели, но никто описать не сможет – бабка в черном, и всех примет.
В метафизику наша доблестная милиция верит слабо (хотя всю эту белиберду вынуждена будет проверять) – они ведь диалектические материалисты – так что будут искать улики материальные, и найдут яд. Хорошо, если в самоубийство поверят, но это вряд ли. Значит с ядом тоже должны быть какие-нибудь странности. Знахарским он должен быть, вот что. И в кабинете они его должны найти, в бумажку завернутым, и бумажка не простая будет, а с текстом странным, и пролежать она должна не одну неделю, чтобы пылью покрылась, где-нибудь в уголке потаенном. И тут вот они опять на Черную Монахиню выйти должны. Яд то я примерно знаю, какой применить, только будет он не чистым, кустарный он будет. А еще подмешаем туда травок толченых, с мяса размороженного крови наберу, высушу и в порошочек, а порошочек – тоже туда, и…бирюзы толченой. Только всего по чуть-чуть. Задумаются эксперты: а что все сие значить должно. И правда, что?
Теперь – яд! Читал я как-то книжечку одну забавную, про ядовитые растения, так там про чемерицу интересно писали. Мол по ядовитости почти такая же, как аконит знаменитый, только противоядия от ее яда до сих пор не найдено. Ну, как алкалоиды извлечь – это я в Интернете найду. Мне ведь и не нужен чистый – яд то знахарский. А нужно его всего-то 7-8 мг. Только я раз в десять больше суну. И просто сделать это, совсем просто. Боров то наш толстеть больше не желает – чай не с сахаром, а с таблеточками сладкими пьет. Вот и будет в пузырьке одна лишняя таблетка, всех делов.
А чай ему Ленка, секретарша, заваривает. И кружка его у нее в приемной в шкафу, и чайник и пузырек с таблетками. А когда он чай попьет, то она и кружку помоет. Вот и славно – ее отпечатки на пузырьке, если дело до него дойдет, и кружку она помыла сама – яд то не сразу действует – успеет помыть. Меня обязательно спрашивать будут: не трахался ли босс с секретаршей? Чистую правду скажу, что нет. Только… запнусь на мгновенье. Пусть, что хотят, то и думают. Что там бабье наше им наговорит – по барабану, но версию эту они точно крутить будут: да как же так, чтобы директор, да секретаршу не трахал. Потом просекут, что шкаф не запирается, а в здании больше сорока человек, да посетители разнообразные постоянно, а в нашем бизнесе вечные конфликты, тут то у них крыша и поедет. Меня тоже подозревать будут, только в общем ряду – никаких конфликтов особых на публике у нас не было, а если им еще пищи для ума подсунуть, то пережевать все ой как непросто будет.
Пока все идет по плану. Олег ходит смурной, но, ничего особенного. Наорал на шофера, что тот плохой корм для рыбок на рынке купил – мечутся они в аквариуме иногда. Как же им не метаться, бедным, японцы-то издавна специальных рыбок держат, чтобы землетрясения предсказывать, а тут мощности побольше будут, чем перед землетрясением. Только не надо увлекаться; включать в разное время, чтобы с работой связи не наблюдалось. Посмотреть газету необходимо, когда там магнитные бури – увеличить мощность в эти дни.
Чуть не прокололся. Зашел Мишка и спросил, зачем усилитель включен, лампочка-то горит. Осторожней надо быть – а то на компьютере звуковые файлы замаскировал, а на такой ерунде проколоться мог. Лампочку – вон, и вообще, надо усилок повыше поставить. А то кто дотронется, а он теплый. Пора пробовать качающуюся частоту.
На такую удачу я даже и не рассчитывал! Вчера, после концерта, завалились все на фирму. Смотрю – дежурит Степаныч. А он вечно то кроссворды разгадывает, то всякую муру читает про НЛО, самовозгорания людей, привидения и прочую дребедень. Момент – лучше не придумаешь. Врубил на втором этаже свою систему посильнее и вытащил Веронику в холл – вроде бы покурить. Степаныч рядышком, а к нему еще Наталья, дворник, заскочила за чем то, аудитория благодатная. Ну, я, вроде, Веронику охмуряю: подняться наверх, так, уютненько посидеть. Ну а охмуреж со всякими прибамбасами и рассказываю ей интересную историю про бабку в черном, про случайно подслушанный разговор, про скелет в подвале и потайной ход. Нормальная лапша на уши, и вроде мне, поддатому, невдомек, что услыхать могут. А подслушанный разговор, да еще, когда я сам что-то подслушал, да, если я Веронику предупреждаю, чтобы не вздумала у Олега интересоваться и трепаться, а то не видать ей нового альбома, как своих ушей – имеет силу закона. Притихли Степаныч с Натальей – внимают. Потащил я эту дуру наверх – вроде все условности соблюдены, хотя она и так бы мне дала, уж очень ей альбом записать хочется. Так эта дура пьяная ухитрилась узреть в коридоре привидение. Может колес наглоталась, или просто истеричка, только орала она, будто ей хвост трамваем отрезало и в обморок грохнулась. Зрителей набежало…, а Степаныч с Натальей в первом ряду партера. Все! Привидение существует. Теперь надо гасить все разговоры о нем, если услышу. Вот это докажет окончательно, что я что-то знаю… но скрываю. И еще удачнее, что дуру эту трахать не пришлось.
Похоже, начинает сдавать Олег Владимирович. Врача, вот, вызывал своего личного. Ничего особенного, давление скачет. Нужно будет участие проявить.
Порядок! Как это я посмел при подчиненных усомниться в железном здоровье босса, да еще предложить обязательно отдохнуть, хоть немного? Действительно, кто я, в сущности, такой? Правильно – никто. Зато все запомнили, как я о твоем здоровье пекся, Геракл ты наш. Ну, не хочешь, так не хочешь – дело хозяйское. И не наводят тебя ни на какую мысль две подохшие рыбки? Сам на рынок за кормом поехал? Ну, отдохни, погуляй.
С утра сегодня полный атас. Вчера вечером «наши знаменитые Рок музыканты» опять нажрались и обкурились. Ну, сидели бы гады в помещении, нет, душа простора захотела –во двор полезли. Вадик Рождественский голый по водосточной трубе залез на крышу: вертолет, видишь ли, изображал. Конечно, жители ментам тут же звякнули, и их можно понять, бардак то до двух часов ночи продолжался. Дернул нас черт им у себя репетиционную базу выделить. Хрен поймет этих тинэйджеров, и что они от этого Вадика так тащатся, ведь воет, как… собака Баскервилей. Но… доходы с их концертов хорошие, пришлось выручать.
Такого скандала еще не было. Олег совсем уже в руках себя не держит, а Вадик от вчерашнего «кумара» еще не очухался, пришлось растаскивать. А ведь здорово, что этот Маугли доморощенный, умеет по трубам лазить. Дней через несколько, когда утихнет, попробую одну мысль реализовать. Может и тинэйджеров приплести? Какой-нибудь  полтергейст эти фанаты устроили – даром, что ли, всю подворотню расписали? Нет… перебор будет.
Сегодня крестился Вадик. У церкви пришлось кордоны ставить. Сиял, паразит, как медный таз. Хоть бы спасибо за идею сказал, поросенок. И пресса, и молодежная программа, и все бесплатно. Может потом кому что странным и покажется? Хорошо, что я знахарский порошок еще не запрятал в кабинете. Надо туда будет чуть-чуть анаши добавить. Вдруг и придет кому в голову все эти разные факты связать. Пора «подметные письма» организовывать.
Странные факсы к нам приходят. Секта, что ли какая рассылает? Бред какой то религиозный, как и всегда у них, мнимо многозначительный и высокопарно неконкретный. Только все эти неконкретные угрозы имеют конкретного адресата. Олег аж визжал от злости. Ладно, если это хулиганство будет продолжаться – обратимся в милицию. Найти их просто будет – лейбл у них необычный – старообрядческий крест, но, почему-то с ДВУМЯ косыми перекладинами и аббревиатура: ХВ ДК. Что это, интересно, значит: Христос Воскрес, Дарья Карповна? Ленке сказал, чтобы больше она их ему на стол не клала, человек и так плохо себя чувствует. Но и выкидывать не надо, если не отстанут, то будут доказательства хулиганства, а милиция их живо найдет – у них все эти секты на учете.
Вчера услыхал, как девки из отдела компакт кассет последние новости наши чудные обсуждали. Подслушивал, каюсь; впрочем, мне не привыкать. А я то считал, что я Гомер. Гайдар – я. Аркаша. Такой могучий эпос не может пропасть втуне. Искусство должно принадлежать народу! Все! Таблетка на месте. И, как было правильно сказано, ее достаточно одной!
Может у меня крыша поехала? Что я делаю? А, хрен с ним со всем. Где-нибудь в Коста-Рике или на Цейлоне и без крыши прожить можно: тепло там. Нельзя метаться в нерешительности всю жизнь. Бомжом ведь станешь, Игорь. Ладно, дам ему шанс: если за неделю таблетка в чай не попадет… то он снова выиграл.
Принесло эту идиотку старую! Ну не можешь ты уже петь, ну уйди, не лезь на эстраду. Уж и не знает, как публику привлечь, в «зеленые» записалась. Шляется везде со своей кошкой, даже на сцене она у нее в корзинке сидит. Была бы хоть порода хорошая, ну, там: Сфинкс или Шотландская вислоухая, а то, Мурка дворовая. Идиот я, нужно же было не включать, пока она у Олега. Эта кошка там такой тарарам устроила, все вырваться пыталась. Животные, ведь хорошо инфразвук чувствуют и очень его боятся. Хотя… нет худа без добра. Рискну, пошлю последний факс. Что-то типа: «Мясо твое  слезет с костей, и будут бояться тебя и Птицы небесные, и Звери земные, и Гады морские». Рыбки то дохнут.
Нет. Нитроглицерина у меня нет, а что случилось? Леночка, сбегай вниз, по-моему, у Кости был, и вызови его врача. Может и «Скорую» вызовем? Ну ладно, до Виктора Петровича подождем, он ведь его лечил, он лучше знает. Так! Усилитель – выключить; группу файлов…выделил… вон их. Вообще всю директорию к чертовой матери. Все! Снова туда! Нет, слишком долго Виктор Петрович едет – Лена, звони в «Скорую». Ну что, что – с сердцем плохо, пусть едут скорее!
Да. В последнее время жаловался. Месяца полтора. Лекарства? Вроде нет, давайте в столе посмотрим. Чай вот с таблетками какими то пил. Они у секретарши. Диабетом? Кажется нет, но он не любит о своем здоровье говорить. Миша, бери мой сотовый, и, с Олегом Владимировичем, в больницу. Виктор Петрович, как только подъедет, пусть даже не поднимается, а сразу туда. Охрану предупредите. Миша, если там лекарства, или врачей, то сразу звони, мы тут все организуем. Леночка, закрой кабинет Олега Владимировича, а ключи дай мне, я их, на всякий случай, в сейф суну. Если будут звонить, не говори пока никому – просто нет его и переключай на меня. Может там ничего серьезного, и он завтра придет. Мишку сразу на меня включай, хорошо?
Да, не повезло тебе, парень.
ДОПОЛНЕНИЯ: Певица Вероника могла увидеть в темноте афишу, напечатанную с применением люминесцентной краски. Привидение, нарисованное такой краской, висит над моим диваном. Его нарисовал мой сын – школьник. После выключения света рисунок продолжает светиться зеленоватым светом в течение нескольких десятков минут (зависит от силы света и длительности экспозиции). Это может быть афиша самой Вероники в белом платье. Сыщики производят следственные действия на свету, поэтому, сначала, этого эффекта не замечают.
Легенда о Белой Девушке и Черной Монашке может остаться среди окрестных жителей, несмотря на поимку и разоблачение преступника. Возможно экскурсоводы, проводящие экскурсии по этой старинной улице ее рассказывают, или местные бабки уверяют сыщиков, что легенда существовала задолго до их рождения.
Герой о Веронике: «певица Вероника»! Да вся она – наша раскрутка, наша реклама и наши «бабки». Самодеятельность клубная. Корчит из себя «творческую личность» - Верка колхозная. Не понимает, что на ее место любую кошку драную можно сунуть, произвести финансовые вливания в нужные места, и результат будет тот же, если не лучше. Просто в эту «бабки» уже вложены, надо же их вернуть и прибыль получить.
Необходимо всячески подчеркивать сложности создания инфразвуковых файлов с помощью компьютера. На самом деле они создаются слишком просто даже для неумелого пользователя. Я сделал такой файл , когда разобрался, минут за двадцать. Даже воздействие инфразвука в течение 15 – 20 секунд, несмотря на небольшую мощность компьютерных колонок и несовершенство звукового файла ощущается всеми находящимися в квартире. Это действие может продолжаться несколько часов. Я, за время экспериментов, прослушал 3-х минутные файлы несколько раз и ощущал влияние воздействия инфразвука более чем через сутки. Усовершенствованный файл, воспроизведенный через мощные, высококачественные колонки, может за короткое время причинить непоправимый вред здоровью человека, или, даже, явиться причиной его смерти.

0

21

А вот так собирались всякие материалы из разных источников - чем их больше, тем лучше. Тут они и из различной литературы и из разговоров с разными специалистами - от ассистента органиста, до академика РАМН - заместителя директора "Института Медицины труда" (ранее Ин-т охраны труда и профтехзаболеваний)

Различные технические подробности по инфразвуку.

1.Иерихонские трубы – Ветх.Зав. Кн. Иисуса Навина гл.6. Вопреки распространенному мнению, стены Иерихона рухнули не от звука труб, а от совместного действия звука труб и гласа народа. Технически это очень маловероятно, но, все-таки, возможно, если имело место явление резонанса. Кладка стен могла резонировать в такт со звуками труб. При этом не нужна большая мощность, главное, чтобы совпадала основная частота, или, хотя бы, 1-ый обертон. Тогда, при длительном воздействии, (а израильтяне дули в трубы 7 дней) в стенах могли возникать, и, в силу резонанса, многократно усиливаться собственные колебания, которые и привели, в конце концов, к разрушению стен. Учитывая линейные размеры стен, это могли быть только инфразвуковые частоты.
В Библии говорится, что это были трубы, или рога. Возможно ли, сделать инструмент, который будет испускать инфразвук?
Самый большой духовой инструмент, это контрабасовая туба (контрабасовыми называются инструменты, которые способны испускать звуки контроктавы; сокращенно контртуба), изготовленная в США в 1896г. Ее высота 2,28м, общая длина труб 11,8м, диаметр раструба 1м. Для металлических труб, максимальная длина звуковой волны (т.е. минимальная частота, или нота) равна длине трубы. Частота рассчитывается довольно просто – скорость звука в воздухе делится на длину волны. Делим 330м в сек. на 11,8м =28Гц. Это еще звуковая частота, хотя очень низкая (примерно ДО контроктавы). Инфразвук находится в субконтроктаве (и даже еще ниже, но там уже нет музыкального термина). Например, МИ субконтроктавы – это 18Гц. Длина трубы должна составлять 330:18=18,33м с соответствующим увеличением всех остальных размеров (и веса тоже). Такую трубу не только невозможно поднять, человек не в состоянии продуть такой столб воздуха, особенно учитывая то, что труба загнута во много колец, которые создают дополнительное сопротивление. Да и во времена Иисуса Навина сделать такую металлическую трубу, да еще и переменного диаметра, вряд ли было возможно.
Однако, существуют и другие музыкальные инструменты, (причем их прообразы существовали и в древности), это деревянные язычковые инструменты: флейты, кларнеты и фаготы. В них происходит преобразование частоты в более низкую, непосредственно в стенке самого инструмента, сделанного из дерева (или из рога!). Современный контрафагот, который есть в составе большого симфонического оркестра, способен воспроизвести СИ-бемоль субконтроктавы (примерно 26,6Гц). Это тоже огромный инструмент (около 1,6м в длину), но уже вполне подъемный. Двухметровый инструмент такого типа мог бы издавать и инфразвук, а нести его вполне могли младшие жрецы, или рабы. Так что древние израильтяне, теоретически, могли получить инфразвук. Правда, вероятность того, что звук от 7 труб мог расшатать каменную кладку, ничтожно мала, но не нулевая.
Из существующих музыкальных инструментов (контрабасовые кларнеты сейчас не применяются), инфразвук может издавать только орган, и то не каждый. Несмотря на то, что инфразвук не слышен, он используется для создания специальных музыкальных и психологических эффектов.
Для сценария, возможно, пригодится то, что Иисус приказал уничтожить всех жителей, кроме блудницы Раав, которая, выражаясь современным языком, была хозяйкой конспиративной квартиры, где останавливались израильские шпионы.

2.Резонанс
– явление, когда собственная частота колебаний какого-нибудь предмета или объема воздуха (газа, жидкости) совпадает с частотой, приложенной к этому телу, или объему. При этом к данному объекту достаточно подводить относительно небольшую энергию, лишь немного превышающую сопротивление среды (например, трение). Слабые воздействия, но попадающие в такт, способны довести колебания до гигантских величин. Это явление может быть и очень полезным (практически все музыкальные инструменты основаны на нем, да и механические часы тоже), и крайне опасным. Когда воинское подразделение проходит через мост, то следует команда «Сбить ногу». Это необходимо, потому, что было несколько случаев, когда частота шага совпала с собственной частотой колебаний моста, и он обрушился. Так, например, произошло в С.-Петербурге в 1906г. При прохождении кавалерийского эскадрона по Египетскому мосту через Фонтанку четкий шаг обученных строевых лошадей попал в резонанс с собственными колебаниями моста, и он рухнул. Под действием переменной ветровой нагрузки рухнул мост через реку Тей в Шотландии вместе с пассажирским поездом в 1879г.; и мост через пролив Тэкома-Нэроуз в штате Вашингтон в 1940г., причем этот процесс даже запечатлен на кинопленке, т.к. сомнения в прочности моста возникали и раньше, и за ним велось постоянное наблюдение. Фильм хорошо показывает усиливающийся размах колебаний моста, до тех пор, пока они не приняли такого размера, что не выдержали несущие тросы. Эта катастрофа заставила инженеров-мостовиков пересмотреть многие подходы к конструированию мостов.
В обычной жизни явление резонанса проще всего наблюдать на примере обычных качелей, когда надо прикладывать незначительное усилие для преодоления трения в оси.
Для нас резонанс важен тем, что, если создать подходящие условия, стоячую волну, или акустический ящик то можно получить инфразвуковые колебания громадной мощности (чем и пользуется преступник) имея относительно тихую запись. Самое важное, что резонанс будет возникать только в помещении, на которое рассчитана эта запись, и эксперты, изучающие запись в помещении с другими размерами, этого эффекта не получат, и, следовательно, ничего не заподозрят, или не докажут.

3.Инфразвук – это механические колебания различных сред (воздуха, жидкостей, газов, почвы и т.п.) или предметов с частотами от 20Герц до 0,1Герца. Если его мощность достаточно велика, то он может оказывать механическое влияние на предметы и среды, а также, механическое, физиологическое и психологическое воздействие на живые организмы.
Механическое воздействие на организм возникает из-за того, что в теле человека есть полости, которые могут попадать в резонанс с приложенным воздействием, или совершать вынужденные колебания, это грудная, брюшная и внутричерепная полости, а, также, органы и системы, в которых могут распространяться упругие колебания: печень, мозг, сердце, кости и др.. В зависимости от мощности возможны различные эффекты. При мощности порядка 185-190Децибел наступает моментальная смерть из-за разрыва легочных альвеол. Это нам не подходит, т.к. смерть будет слишком специфической и экзотичной, пат анатом начнет очень углубленно копаться и быстро разберется. Мощности в интервале 150-175Дб приводят к кровоизлияниям во внутренних органах из-за их резкого перемещения друг относительно друга. Кроме того, инфразвук такой интенсивности человек может выдержать не более нескольких минут, после чего выскочит из комнаты, как ошпаренный, и сам начнет разбираться в том, что происходит. Нам подходит диапазон мощностей 125-140Дб. Это тоже очень большая мощность – так ревет истребитель на взлете, но инфразвук не слышен. Никаких заметных механических повреждений организма при этом не будет, но опасность для организма остается очень серьезной.
Физиологическое воздействие обусловлено тем, что почти все процессы в организме имеют либо колебательный, либо циклический характер, причем их частота находится как раз в инфразвуковом диапазоне. Так, альфа-ритм головного мозга - это 13Гц, сердечные сокращения – 1-2Гц, частота следования нервных импульсов – 10-35Гц. Менее известны процессы, которые происходят на клеточных мембранах и в ядрах клеток, а они тоже колебательные. Мощный инфразвук вмешивается во все эти процессы и организм, что называется, «идет вразнос». При этом возможны неспецифические заболевания любых органов: очаговый деструктивный панкреатит, зоны пересокращения и последующего некроза миокарда, морфофункциональные изменения в коре надпочечников и других желез внутренней секреции и многое другое. Постоянное, мощное раздражение вестибулярного аппарата приводит к головокружению и потере чувства ориентации в пространстве. Кроме того, непрерывные импульсы, поступающие в мозг от всех органов, нарушают нормальную работу центральной нервной системы. Действие мощного инфразвука ощущается и спустя длительное время после его прекращения (я, после своих экспериментов на компьютере, первую ночь совсем не спал, а, вообще, отошел только на пятые сутки). И это с компьютерными колонками – ну, какая у них мощность? Перечень симптомов я приведу в конце раздела, а, вообще, обычный (пусть и хороший) врач ни черта не поймет: почему вдруг молодой здоровый мужик начал просто разваливаться на глазах. Вполне может произнести фразу типа: - Не был бы врачом – решил бы, что на него порчу навели, а так – не могу понять. Вроде СПИДа, какого то – организм просто рассыпается на глазах и без всякой причины. Возможно какое-то новое вирусное заболевание, о котором нам еще ничего не известно.
Психологическое воздействие разделяется на две фазы. Первое, о чем я писал выше – это постоянное, запредельное раздражение центральной нервной системы, которое ведет к вегето-сосудистой дистонии, бессоннице, неврозам, гипертонии явлениям диэнцефального синдрома, т.е. головным болям, спутанности сознания, чувству онемения конечностей и другим веселеньким симптомам. Но это еще не все.
Инфразвук имеет широкое распространение в природе, и все мощные источники его возникновения несут серьезную опасность для живых организмов. Это землетрясения мощные грозы и штормы, цунами, смерчи, водопады, извержения вулканов и другие стихийные бедствия. При этом волны могут распространяться на громадные расстояния, особенно по земной коре (на этом основана сейсмология), и по воде почти не ослабевая, а в воде, при попадании в акустический канал, практически не ослабевая (на этом основана связь с подводными лодками, т.к. электромагнитное излучение поглощается водой). Есть веские основания предполагать, что многие загадочные явления, связанные с морем, возникли именно из-за такого сверхдальнего воздействия мощных инфразвуковых волн, например история со шхуной «Мария Селеста» и другие, не менее загадочные случаи.
Все это приводит к тому, что у большинства животных и человека заложена, безусловно-рефлекторная, инстинктивная боязнь мощных инфразвуковых колебаний. Реакции животных достаточно просты и объяснимы, а у человека, в связи с разумностью, возникают явления, схожие с острыми психозами – массовая паника, галлюцинации, нереальные ощущения. Вместе со всем, сказанным выше, это приводит к еще большей непонятности заболевания. Причем, все это относится к просто инфразвуку, который не несет никакой речевой информации. А, если, такая информация заложена, то человеку можно дополнительно внушить на подсознательном уровне определенные мысли или поступки, т.е. «зазомбировать», или довести до слуховых галлюцинаций
Перечень основных симптомов воздействия инфразвука: вибрация грудной клетки и\или брюшной полости, сухость во рту, общая слабость, затруднение дыхания, удушье, головная боль, головокружение, нарушения зрения, обманчивые, нереальные ощущения, тошнота, покраснение, сонливость, боль при глотании, ознобоподобная дрожь, онемение лица и нёба, страх, тревога, состояние паники, спутанность сознания, боли в области сердца, пространственная дезориентация, нарушения сна, потливость, тошнота и многое другое. Если человек обратится к врачу с таким букетом, то он точно направит его к психиатру, кроме всех прочих специалистов, которые, к тому же, тоже будут в недоумении.
Еще более страшное действие оказывают мощные низкочастотные электромагнитные колебания. Почти все процессы, происходящие в организме на клеточном уровне, (особенно в нервной системе), имеют электрохимическую природу. Таким образом, электромагнитные колебания, в отличие от инфразвуковых, имеющих механическую природу, воздействуют непосредственно на клеточном уровне. Это и есть воздействие с помощью, так называемых, торсионных генераторов. Торсион – специальное устройство, для генерации и излучения электромагнитных колебаний низкой частоты и большой мощности, подобно магнетронам – устройствам, для излучения СВЧ-колебаний большой мощности (например, в радиолокаторах, или в микроволновых печах).

4.Реакции
животных на инфразвук носят инстинктивный характер, закрепленный генетически в наследственном механизме. Это обусловлено тем, что мощный инфразвук всегда исходил от источника повышенной опасности (см. выше). Очень часто, перед землетрясением, начинаются подвижки земной коры. Это, в первую очередь, чувствуют животные, живущие в норах, или в воде. Дело в том, что плотные слои почвы (особенно горные породы) и вода, проводят звуковые колебания значительно быстрее и лучше, чем воздух. Змеи, ящерицы, крысы, скорпионы начинают вылезать из нор, чтобы не оказаться заваленными. Кошки, собаки и домашний скот пытаются выбраться из помещений наружу, иногда спасая этим и жизнь своих хозяев. Рыбы стремятся уплыть, а, если плыть некуда, то могут начать метаться. Это давно заметили японцы, живущие в очень сейсмоопасной зоне. («Великое» землетрясение 1923г. унесло жизни 142 807 человек и полностью разрушило Токио и Иокогаму). Поэтому многие японцы, до сих пор, держат в домашних аквариумах особую породу рыбок, отличающуюся повышенной чувствительностью к инфразвуковым колебаниям. Перед землетрясением эти рыбки начинают метаться по аквариуму.
Каким то образом попавшие в кабинет кошка или собака начнут метаться в поисках выхода, кошка будет орать от ужаса, а собака – выть.
Это можно использовать, введя в кабинет жертвы аквариум, тем более что он еще пригодится для создания механических эффектов и, каким то способом, заведя в кабинет кошку или собаку. Получится дополнительный эффект присутствия в кабинете чего-то ирреального, потустороннего.

5.Механические эффекты, могут обуславливаться резонансом, или движением воздуха.
Если в помещении есть предметы, которые попадают в резонанс с используемой звуковой частотой, то они начинают вибрировать. У меня, при некоторых частотах вполне ощутимо тряслась крышка стола, на котором стоит компьютер. Так может завибрировать стол, шкаф, или окно. Для предмета, находящегося на этом столе или шкафу, трение покоя, заменяется на трение скольжения, которое в сотни, а то и в тысячи раз меньше. Если поверхность стола или шкафа имеет небольшой наклон, относительно истинной горизонтали, (что чаще всего и бывает, т.к. никто их по ватерпасу не выставляет, а уклон менее 1,5 углового градуса на глаз просто не заметен), то предмет, находящийся на этой плоскости начнет медленно скользить под этот незаметный уклон и, в конце концов упадет. Довольно эффектно – в наглухо закрытом кабинете, опечатанном и снабженном охранной сигнализацией, кто-то скинул со стола компьютер, или большую вазу со шкафа. В промышленности применяются вибротранспортеры и вибросита, основанные на этом принципе. В природе тоже некоторые животные используют вибрацию, например, ящерица песчаная круглоголовка при опасности начинает вибрировать и моментально погружается в песок.
Самое забавное, что ультразвуковые охранные датчики объемного сканирования не будут реагировать на это медленное перемещение и сработают только в момент падения предмета. Это связано с их конструктивной особенностью. Датчик посылает ультразвуковой импульс и запоминает пришедшее назад эхо. Затем он посылает следующий импульс и сравнивает второе эхо с первым. Если сигнал не изменился, то он стирает из памяти первое эхо и запоминает, в качестве эталона, второе, после чего опять посылает сигнал. Все это происходит на громадной скорости – тысячи раз в секунду. Но датчик специально немного загрубляют, чтобы он не срабатывал на каждого пробежавшего таракана. Поэтому, если сигналы отличаются незначительно, то датчик не среагирует. Он сработает только в момент падения крупного предмета, когда явно будет превышен порог чувствительности. Примерно то же произойдет, если будет применяться емкостной электромагнитный датчик.
Получается довольно интересно – кабинет опечатан (в том числе, возможно и милицией), двери и окна не тронуты, пол, потолок и стены проверены и, все-таки, кто-то забрался в кабинет и скинул на пол, скажем, компьютер. Впору говорить о полтергейсте, тем более, что дело происходит в фирме шоу-бизнеса, где в подворотне постоянно толкутся фанаты тинэйджеры, которые расписали и разрисовали всю подворотню (именно это происходило на Школьной улице, когда там располагалась фирма РАЙС ЛИС,С, а при полтергейсте подростки фигурируют практически всегда).
Зато могут срабатывать другие датчики охранной сигнализации. На окна и двери, обычно, ставят два типа датчиков одновременно – магнитные герконовые, срабатывающие при открывании рамы или двери, и сейсмодатчики, которые срабатывают от сотрясения, если кто-то разобьет стекло, или попытается выбить филёнку, не открывая двери. Тогда, при попадании оконного стекла или двери в резонанс, сработает сейсмодатчик (они очень чувствительные). Опять получается странная картина – окна и двери целы, к ним никто не приближался, а датчик срабатывает. Причем это может происходить при использовании совсем другой частоты, чем для падения предмета, резонансная частота у окна и стола может быть совершенно различной.
Законный вопрос, на кой все это нужно ночью, когда в здании, кроме охраны, никого нет? Это нужно для создания психологического эффекта присутствия привидения. Охранники чувствуют, что в здании происходит что-то непонятное, боятся заходить в это крыло, докладывают начальству, но никакие проверки ничего не дают – звук материальных следов не оставляет.
Теперь об аквариуме. На поверхности воды может возникать рябь и мелкие волны. Это будет происходить либо потому, что в резонанс попала подставка аквариума, и он мелко трясется, либо, что эффектнее, сам аквариум. Тогда на поверхности воды может возникнуть стоячая волна, волна, которая никуда не перемещается. Странное зрелище – внезапно, без видимых причин, поверхность воды покрывается волнами, которые, к тому же, и не двигаются. Если об этом рассказывает сама жертва, то, учитывая то, что с ним происходит с медицинской точки зрения (см. выше), впору покрутить пальцем у виска. Если же это происходит при ком-то, то, учитывая, что инфразвук окажет и на этого человека свое воздействие, он будет клясться и божиться, что там происходит что-то странное и непонятное. Особенно учитывая странные вздохи, которые, на самом деле, будут являться движением воздуха.
Движение воздуха и должно быть, т.к. любой звук есть ни что иное, как это самое движение. Только в данном случае оно будет особенно ощутимо. Во-первых: применяется очень большая мощность; во-вторых: низкочастотные колебания вообще создают более сильное и заметное колебание воздуха (у меня лист бумаги колебался на расстоянии сантиметров 40 от маломощной колонки); а в-третьих: потому, что для получения нужного эффекта, инфразвук на жертву надо подавать достаточно короткими импульсами и с разными временными интервалами (подробнее в способе применения).
Таким образом, какой-нибудь свидетель, попавший в кабинет жертвы во время действия инфразвука, потом сможет рассказывать, что ему сдавило голову, как обручем, в глазах все поплыло, по телу пробежали мурашки, стало страшно, руки-ноги похолодели, рыбки в аквариуме заметались, вода покрылась рябью и кто-то тяжко вздохнул. Оглянулся – нет никого. А шеф сидит весь зеленый, глаза вообще ничего не видят и за голову держится. Ну, чем не привидение?

6.Психологический эффект
действия инфразвука, возможно, объясняет некоторые, связанные с морем, загадочные катастрофы, например историю со шхуной «Мария Селеста».
Она была обнаружена в Тихом океане за сотни миль от ближайшей земли в тихую погоду. Шхуна шла явно без управления и не отвечала на сигналы. Когда матросы, со встретившего её корабля попали на борт шхуны, то они обнаружили, что вся команда исчезла. Все шлюпки были на месте, на шхуне не было следов нападения, груз и вещи членов команды были не тронуты. В камбузе ещё горел огонь под котлом с пищей, в каюте капитана на столе лежало отложенное шитьё его жены, на фордеке дымилась чья-то трубка. Создавалось впечатление, что вся команда внезапно сошла с ума и выбросилась за борт.
Похожий случай был уже в Атлантике у берегов Северной Каролины. На побережье острова Роанек была колония поселенцев. Однажды пришедший корабль обнаружил, что все люди таинственно исчезли, причем все их имущество совершенно не тронуто. Никого из этих людей больше никто никогда не видел.
По некоторым предположениям эти и подобные случаи могли быть связаны с действием мощного инфразвука. При частоте около 10Гц он вызывает у живых существ состояние паники, а в толпе это чувство многократно усиливается (давно известный психологический эффект «массового психоза»). Не случайно такие катастрофы происходят, в основном, в море. Во-первых: именно там есть мощные источники инфразвука – тайфуны, цунами, смерчи, извержения подводных вулканов, а, во-вторых: особенности распространения низкочастотных колебаний в воде приводят к тому, что эти колебания могут распространяться за тысячи миль от места возникновения, практически не ослабевая, например, по ходу подводного течения, которое служит своеобразным природным волноводом.
Мне говорили, (но никто этих данных официально не подтвердит) что на основе этого эффекта разрабатывалось оружие для разгона митингов и демонстраций, но применялось ли оно где-нибудь – я не знаю. В военных целях такое оружие вряд ли можно употребить, а вот в городе, на ограниченном пространстве, оно может быть очень эффективным.
Косвенным подтверждением сказанному может быть случай, который произошел в конце прошлого века в Париже. В одном из театров ставилась пьеса, где между двумя картинами должен был пройти промежуток около 20-ти лет. Чтобы создать впечатление таинственности и времени в театре поставили огромную органную трубу (длиной не менее 12 метров), которую и привели в действие во время смены декораций в полной темноте. Это привело к массовой панике, в окрестных домах завыли собаки, а публика в темноте бросилась к выходу. Были пострадавшие, но, кажется, обошлось без смертных случаев. Подобное действие иногда оказывает и орган, если он звучит в определенном регистре.

7.Орган сильно отличается от других музыкальных инструментов, хотя бы тем, что любой большой орган всегда проектируется и строится с учетом конкретного помещения, в котором он будет играть, и, кроме того, с учетом определенных целей, для которых он предназначен. Так самый большой и громкий в мире орган, находящийся в городе Атлантик-Сити (штат Нью-Джерси, США) имеет 33112 труб высотой от 4,7мм до 19,5м, но это ещё не значит, что он издает такое количество нот. Его полный диапазон – 7 октав, что значит: 7х12(с диезами и бемолями)=84 ноты начиная от РЕ субконтроктавы. Такое количество труб нужно, во-первых: для разной громкости, т.к. каждая органная труба всегда звучит с постоянной громкостью, а, во-вторых: хотя для каждой трубы существует основной тон, длина волны которого равна длине трубы (в маленьких органах Ѕ или ј этой длины), но, в зависимости от её ширины, а также формы (круглая или квадратная) и материала (металл или дерево), на основной тон накладываются разные обертона, или гармоники, что и придает различную окраску звучанию органов, с богатством которых не может сравниться ни один другой инструмент. Кроме того, на органах проще, чем на других инструментах получить действенный унтертон, которыми любил забавляться И.-С. Бах в соборе св. Фомы г. Лейпцига. Группы труб переключаются при помощи регистров и удвоений. У упомянутого выше органа 1477 кнопок включения регистров и их сочетаний. Самый громкий регистр этого органа – регистр Офиклейд на главном мануале по мощи звучания равен 25 духовым оркестрам. Для его работы требуется давление воздуха равное 24 атмосферам.
Внутри регистров существуют удвоения, которые включают дополнительные трубы этого регистра. Основное, или 8-ми футовое удвоение включает трубы той же высоты тона и служит в основном для изменения громкости. 16-ти футовое удвоение понижает звук на октаву, а 32-х футовое на две. В другую сторону 4-х футовое – повышает звук на октаву и так далее. Таким образом, если взять ДО Большой октавы и включить 32-х футовое удвоение, то получится дополнительный звук ДО субконтроктавы, который имеет частоту 14Гц. Этот звук не слышен, но его обертона создают особый музыкальный эффект, а основной тон создает психологический эффект. Большинство регистров органа имеют свои собственные названия и неслышимые, но мощные трубы от ДО, до ФА-диез субконтроктавы относятся к регистру, который носит название: «Vox Dei” или «Голос Бога», хотя могут использоваться и в других регистрах.
Орган Домского собора в Риге значительно меньше описанного, но в нем присутствует труба длиной 23,4м, что соответствует 14Гц – ДО субконтроктавы. При ее работе дрожат стенки всего органного механизма. Такие трубы редко звучат долго –воздуха требуется очень много – но, если в этот момент находиться в точке перед бывшим алтарём (собор строился как католический, а сейчас лютеранский), то можно упасть в обморок. Это связано с фокусировкой звука в данную точку за счет особенностей архитектуры собора и с тем, что большинство соборов, в особенности католических, представляют из себя своеобразные акустические ящики, настроенные на несколько резонансных частот. Недаром зал звукозаписи бывшего Всесоюзного дома звукозаписи находился в англиканской церкви, на Большой Никитской.
Самый большой в мире электронный орган – орган «Голден спирит» также впервые прозвучал в Атлантик-Сити. Он имеет 700 динамиков, а его мощность составляет около 7000Вт. Он и должен послужить прообразом технического средства для совершения преступления.

8.Основной тон это резонансная частота, на которой должна колебаться струна или столб воздуха в музыкальном инструменте. Представляет собой обычное синусоидальное колебание. Но так звучат только камертоны и электронные генераторы. В музыкальных инструментах всегда вместе с основным тоном присутствуют обертона или гармоники – более высокочастотные колебания, с частотами, кратными основному тону, т.е. больше него в целое число раз: 2,3,4… и так далее. Именно они и придают тембровую окраску звучанию различных инструментов. Обычно, гармоники ослабевают с увеличением их частоты, но в разных инструментах это происходит по разному и, вовсе не всегда по линейному закону, поэтому одну и ту же ноту взятую, скажем на гобое, невозможно спутать с той же нотой, сыгранной на скрипке. В органе длина трубы равна длине волны основного тона, но в зависимости от ее ширины или формы поперечного сечения можно выделять одни гармоники и гасить другие. Поэтому большие органы и имеют такое громадное количество труб и разнообразие регистров. На таком инструменте уже сложно играть одному человеку. Даже на органе Домского собора (около 7000 труб) органисту помогает ассистент, который производит нужные переключения в соответствии с партитурой, а на таких органах, как орган «Аудиториум» в Атлантик-Сити таких ассистентов должно быть несколько.
Сложение основного тона и обертонов приводит к возникновению колебаний очень сложной формы. Собственно, скрипка, сделанная Страдивари и скрипка, произведенная на фабрике «Лира» издают один и тот же основной тон, но особая тщательность изготовления (дека промеряется в нескольких десятках точек) точнейшее соблюдение кривизны, специальная древесина (настоящая резонансная ель растет только в Альпах), длительная сушка в течение десятков лет, применение специальных лаков и клеев и приводит к тому, что скрипки Страдивари стоят миллионы долларов, а скрипки фабрики «Лира» чуть дороже дров, пошедших на её изготовление.
В основном именно для выделения обертонов и служат те трубы органа, основной тон которых находится в инфразвуковой области. Поэтому нет специальных произведений, где бы в партитуре обозначались ноты субконтроктавы. Все органы разные и манера исполнения у органистов тоже может быть совершенно разной. Например, произведения И.С.Баха записаны только в нотной форме без указания регистров, и как их исполнять зависит от того, на каком органе их исполняют, и кто их исполняет. Тем не менее можно назвать произведения, где возможны эти ноты, и в их числе, пожалуй, одно из известнейших произведений Баха – «Токката и фуга ре-минор». Кстати, именно с ней я экспериментировал, переводя ее в инфразвуковую тональность. Она действует в инфразвуке значительно более угнетающе и сильнее, чем симфония Моцарта, хотя это тоже не сахар. Возможно потому, что у Моцарта все легкое, воздушное – такой полет скрипок. В общем, разные сочетания обертонов производят на организм разное действие. Кроме того, последующие прослушивания этих же файлов, даже на минимальной громкости, практически моментально приводят к неприятным реакциям – к инфразвуку привыкнуть невозможно, наоборот, дальнейшее его воздействие резко усиливает влияние на организм. Это надо учесть при написании сценария, что вовсе не требуется давить жертву постоянно, достаточно время от времени подавать минутные импульсы и этого будет вполне достаточно.
Ещё более интересным феноменом является унтертон. Как уже было сказано: музыкальный звук состоит из основного тона и обертонов. Так вот, если взять аккорд, состоящий из обертонов, соответствующих основному тону, то, за счет сложения колебаний, возникнет результирующий основной тон, частота которого будет ниже, чем частота любого из обертонов.  Таким образом, можно получить инфразвук, которого вообще нет в записи. Правда, для этого и слышимые обертона должны быть очень громкими, но тут может выручить явление резонанса, если умный преступник так подсчитал длину волны, что она кратна длине кабинета. Тогда в кабинете возникнет стоячая волна, мощность которой будет многократно превышать исходную за счет резонанса. При прослушивании этой же записи в другом помещении никакого особого эффекта не будет, ну не понравится кому-то сочетание звуков, вот и всё. Проще всего такую штуку вмонтировать в музыку стиля «Техно», но, если постараться, в принципе можно и в любую другую.
Все эти процессы поддаются математическому подсчету, т.к. являются частным случаем теоремы Фурье, позволяющей периодическую величину представить в виде суммы величин, меняющихся по синусоидальному закону. Это можно использовать, описывая технические средства, или способ применения.
Кстати, у человека тоже есть резонаторные полости. Это не только полость рта носа и гортани, но также, так называемые пазухи или синусы, которые находятся в верхнечелюстных костях – гайморовы пазухи; в лобной кости – лобные или фронтальные пазухи и в кости основания черепа – основные пазухи. Для певцов – насморк является профессиональным заболеванием не столько потому, что они не могут дышать носом – певцов специально учат диафрагменному дыханию (короткий вдох через рот, за счет сокращения диафрагмы), а потому, что отек слизистых оболочек, перекрывает вход в эти резонирующие полости, голос теряет часть обертонов и становится невыразительным – «насморочный голос».
Именно на этом я и основывался, когда предлагал ту историю с водолазами и гелиевой смесью для дыхания. В гелиевой атмосфере не просто повышается частота звука за счет изменения скорости звука, распространяющегося не в воздухе, а в другой газовой среде. Меняется вся структура обертонов, а все идентифицирующие голос программы рассчитаны именно на воздушную среду. Собственно именно по структуре обертонов и идентифицируется голос, причем никакие пародисты ничего не могут поделать, они могут только копировать манеру и частоту основного тона, а структура обертонов у них другая. В гелии структура голоса меняется так, что, если его исследовать при помощи программы для идентификации в воздухе, то придешь к выводу, что это не человеческий голос, потому, что анатомия человека не в состоянии генерировать звуки подобного типа. А с подобными дыхательными смесями в стране работают, от силы человек двести, и, вряд ли есть программа для идентификации голоса в подобной атмосфере, тем более что состав смесей может меняться.

9.Технические средства, для получения инфразвука, вполне могут быть в фирме, занимающейся шоу-бизнесом, и не вызовут ни у кого никаких подозрений. Это: высококачественный магнитофон, высококачественный усилитель, высококачественные низкочастотные колонки и компьютер.
Компьютер позволяет получить практически любые колебания с помощью достаточно простых программ. Можно в сеансе DOS дать команду: ВЕЕР и дальше, через запятую, указать частоту в периодах и время звучания в секундах. Это, так называемая, прямая команда. Если теперь нажать ENTER, то компьютер, через свой внутренний динамик воспроизведет заданный звук. Правда, инфразвук так не получишь, динамик компьютера не в состоянии его воспроизвести, но для этой цели можно воспользоваться стандартными программами Виндоуз-95 или 98 – «Фонограф» и «Универсальный проигрыватель», работать с которыми достаточно просто. Я разобрался с ними минут за двадцать, а специалисту в этой области – вообще раз плюнуть.
Дальше звук надо усилить. Для этой цели лучше всего подходит мощный высококачественный усилитель (мощностью не менее 2х300Вт) с системой «Dolbi digital» т.к. колебания такой низкой частоты лучше усиливать в цифровой форме для избежания искажений. Например, это может быть усилитель фирмы «Yamaha» или любой другой с аналогичными характеристиками.
Акустическую систему для воспроизведения инфразвука тоже необходимо брать особую. Для этой цели подойдут активные низкочастотные колонки фирм B&W и, особенно (из-за названия), MIRAGE модели BPSS-210. Это колонки канадской фирмы, их мощность 2х250Вт, стоимостью 1700$. Они воспроизводят звук в области частот 18-240Гц, а это значит, что они должны воспроизводить, как минимум, 1-ый унтертон. т.е. 9Гц. Если же они в состоянии воспроизвести и2-ой унтертон (пусть с искажениями, все равно не слышно), то мы полностью перекрываем весь наиболее опасный для человека диапазон 6-14Гц. Наиболее рациональные способы применения в следующем разделе.

10.Способов применения
может быть несколько. Простейший, когда в запись просто вводится чистый гармонический инфразвук с частотой, например 10Гц (это частота наиболее сильного психологического воздействия, вызывающая панику и нарушения психики). Сложнее, но практически не разгадываемо в другом помещении, введение обертонов этого инфразвука, для получения результирующего унтертона. Сложность заключается в том, что это уже слышимые частоты, поэтому нужны незаурядные музыкальные способности, чтобы эти обертона, введенные в мелодию не прозвучали диссонансом. Наиболее действенным и наиболее опасным способом будет наложение на инфразвук вербальной или речевой информации. Эта информация внедряется на подсознательном уровне, вызывая тот самый эффект который называется «зомбированием».
Для усиления эффекта воздействия преступник может использовать стоячую волну и акустический ящик.
Стоячая волна возникает в том случае, когда звук отражается от какого то препятствия, которое не гасит колебаний. При этом, если отраженная волна не совпадает по фазе с прямой, то между ними возникнет взаимодействие, которое носит название: интерференция волн, т.е. в тех местах, где колебания совпадают по фазе, они, взаимно складываясь, вызовут увеличение амплитуды, т.е. усиление звука (такие области называются пучностями), а там, где колебания будут находиться в противофазе, интерференция приведет к уменьшению амплитуды или к уменьшению громкости, вплоть до полного исчезновения звука (такие области называются узлами). Если представить, что место жертвы за столом находится в области пучности, а то место, где обычно располагаются его посетители, в области узла, то преступление становится ещё запутаннее, посетитель почти ничего не чувствует, а шеф на стенку лезет.
Акустический ящик еще больше усилит влияние инфразвука. Фактически, это резонатор, настроенный на определенную длину волны. Для того, чтобы выделить 1-ую гармонику (т.е. основной тон) его длина должна быть равна 0,25 длины звуковой волны, тогда явление резонанса для этой частоты будет максимальным. Для инфразвука частотой 10Гц длина волны составляет 33м, следовательно, длина кабинета должна быть 33:4=8,25м – вполне нормальная длина для кабинета руководителя достаточно крупной фирмы. Если длина кабинета отличается от этой, то достаточно просто подсчитать частоту, при которой он превратится в акустический ящик, и на каком расстоянии от стены должны находиться колонки, чтобы именно место жертвы приходилось в область пучности. По моим представлениям, преступник должен быть специалистом в области музыки и акустики, т.е. как раз такой человек, который вполне органично смотрится в фирме шоу-бизнеса, и который сам устанавливал колонки в кабинете шефа и объяснял, как именно они должны стоять. Если соблюсти все эти условия, то никакая экспертиза, проведенная в другом месте, ничего не покажет, для этого надо быть именно в этом кабинете, на месте жертвы и слушать именно эту запись, а, если звук вводился непосредственно с компьютера во время воспроизведения, то и это не поможет, единственной уликой останутся провода, уходящие в соседнее помещение, где работает преступник. Впрочем он и это легко объяснит тем, что  демонстрировал шефу образцы аранжировки музыки и варианты звуковых эффектов для записи очередного альбома. Может помочь то, что даже файл, вычищенный из корзины, на самом деле не сразу пропадает из компьютера, и его можно восстановить с помощью Нортон Утилитес, или другой подобной программы. Дополнительным, улучшающим эффект условием, будет то: если кабинет будет узким и высоким, что улучшает условия распространения звуковых волн, стены не будут покрыты звукопоглощающим материалом, а у торцевых стен будут стоять большие открытые шкафы, например с сувенирами, но не забитые, а почти пустые.
Именно так выглядят лучшие акустические залы, например католические или лютеранские соборы, в которых широко используется музыка и хоровое пение во время богослужения. Только в них ещё большое количество разнонаправленных плоскостей и углублений за счет архитектуры и скульптуры. Это тоже не случайно – все эти, якобы, украшения служат для отражения звуковых волн в разных направлениях, чтобы избежать явления интерференции и возникновения зон с плохой слышимостью, и, кроме того, чтобы избежать реверберации или эха, которое сделает неразборчивым любой звук.
По способу подачи инфразвука по времени. Сначала его необходимо включать кратковременно на средней мощности и в разное время, чтобы жертва не ассоциировала ухудшение самочувствия со своим кабинетом. В некоторые дни можно вообще не включать. Постепенно, по мере ухудшения здоровья, мощность и время можно увеличивать, тем более, что чувствительность к инфразвуку постепенно возрастает. Я, случайно включил звуковой файл, причем колонки были на очень маленькой громкости - так у меня голову сдавило через пару секунд, хотя сначала я баловался с этой штукой по несколько минут и на значительно большей мощности.

11.Речевая или вербальная информация может быть внесена двумя путями. Простейший, это записать в программу «Фонограф» короткую эмоциональную фразу типа «хочу умереть» или «мне плохо» и потом последовательно замедлить ее раз в 16 (такая возможность есть). При этом запись перейдет в инфразвуковую тональность и будет практически не слышна, но информация не пропадет, как не пропадает информация 25-го кадра в кино, хотя он на сознательном уровне не воспринимается. Особенно, учитывая болезненное влияние инфразвука на организм, несложно представить, что эта информация будет воспринята и обработана мозгом на подсознательном уровне. Вроде бы такими вещами балуется группа «Алиса» на своих концертах. Но при такой подаче информации невозможно использовать стоячую волну и акустический ящик, т.к. частота меняется.
Более сложный, но и более эффективный способ, это промодулировать инфразвуковую частоту звуковой. Обычно все делается наоборот – более высокая частота модулируется низкой, но и так тоже возможно. При этом несущая инфразвуковая частота не меняется и можно использовать все те прибамбасы, о которых я писал выше, да и количество и разнообразие информации возможно увеличить очень резко. Тут уже можно внушить разговоры про самоубийство, про привидения, про яды и прочее в том же духе.

12.Колдовской порошок может состоять из исконно сибирских компонентов, если принять ПЕВИЦУ представительницей народов Сибири и Крайнего Севера. Например. так:
Порошок мухомора (галлюциноген мускарин).
Толченая сушёная жабья кожа (наркотик и галлюциноген бифотонин).
Порошок сушёной Чемерицы Лобеля (куча ядовитых алкалоидов, основные из которых вератрин и протовератридин).
Порошок минерала чароит.
Толченая кора багульника.
Толченый олений рог (последние три компонента добавлены для создания «туземного сибирского колорита»).
На самом деле все это для того, чтобы замаскировать убийство при помощи смеси алкалоидов чемерицы, широко распространенного растения, по ядовитости лишь немного уступающему знаменитому акониту, или борцу, за одно хранение которого дома, в средневековой Европе полагалась смертная казнь. Чемерица, возможно, ещё страшнее, т.к. противоядия от ее алкалоидов пока не существует.
Симптомы отравления чемерицей: жжение и покалывание в горле, обильное слюнотечение, слёзотечение, насморк, затрудненность глотания. Затем возникают боли в животе, рвота, понос, головная боль, головокружение, общее возбуждение, судороги, упадок сердечной деятельности и смерть. На второй стадии помочь больному уже практически невозможно. При особо сильных отравлениях смерть может наступить через три часа, после попадания яда в организм, причем сознание сохраняется до самого конца.
Остальные компоненты дополнительно должны кинуть подозрение на ВАДИКА – лидера группы «Ноги вверх», тем более, что он и по трубам может лазить, и наркотиками и галлюциногенами балуется, и умеет алкалоиды добывать, например эфедрин из лекарства от кашля «Солутан». Процесс добывания алкалоидов из чемерицы принципиально ничем не отличается, и требуется для него соляная кислота, сода, бензин для зажигалок да фильтровальная бумага. Все не представляет ни малейшего дефицита и продается на Птичьем рынке, например. Там же спокойно, по оптовой цене можно купить ящик солутана, который в аптеке отпускается строго по рецепту, а рецепт обязательно отбирается.

0

22

Ну и совсем уж в заключение.

Вот что может натворить резонанс:

Про это все помнят, наверное - мост через Волгу в Волгограде.

А вот это тот самый мост в США, про который шла речь в повести.

0


Вы здесь » Частный Клуб » Творчество » "Иерихонские трубы"