Харебова Замира Михайловна, 1947г.р.,
жительница села Малда,
Знаурского района РЮО
09.05.2009.
Накануне седьмого августа мои дети были в Цхинвале. Я с мужем, дочерью и
внучкой были здесь в деревне. Второго, шестого августа тоже были сильные
обстрелы. Моя дочка очень испугалась за нас и приехала к нам в деревню.
А я ее ругаю, зачем говорю сюда приехала? Все люди от войны во Владикавказ
едут, а ты еще в глубь едешь, с восьмимесячным ребенком. Она осталась здесь.
Когда 7-го августа мы услышали обстрелы, то мы подумали, что грузины
постреляют и перестанут, как и в остальные дни, никто такого не ожидал.
Но потом... Мы так и провели все эти дни в подвале под обстрелами. Я не
представляла, как мои сыновья. Мы не могли связаться ни с кем из Цхинвала.
Телефонной связи не было. А наш дом весь сотрясался от взрывов, и в редкие
минуты затишья мы могли видеть этот страшный черный дым над Цхинвалом.
Наконец, десятого утром мой младший сын пришел к нам в деревню. Он рассказал,
что с первого августа не ночевал дома. Они с братом защищали Цхинвал. Когда
после ночной бомбежки грузины утром 8-го августа ворвались в город, думая
что никто уже не окажет им сопротивления, мои дети, вместе со всеми приняли
бой. Они были в районе 12-ой школы, попали под страшнейший обстрел. Но
единственное, что им нужно было - это боеприпасы. Даже под шквальным
огнем, перед лицом ужасного врага они думали только о том, как защитить
свой город, как спасти оставшихся в живых цхинвальцев. Мой старший сын -
Маир - по рации просил, чтоб ему кто-нибудь подвез пули. А грузинские
танки уже подъехали совсем близко. Наши под натиском грузинских танков
отходили назад. Мой младший сын еле успел спрятаться за заводом
"Эмальпровод". Он был в пяти метрах от брата, которому так нужны
были пули, но обстрел был такой сильный, что он не мог подойти к
нему. Затем они потеряли друг друга.
В тот день Маира он больше не увидел. Когда десятого августа, все
это закончилось, моему сыну рассказали, что Маир лежал под деревом,
видимо до последнего отстреливался. Те, кто его в последний раз видел,
говорят, что он упал ничком, от полученной раны в области живота. Но
они говорят, что он просто был ранен, хотя бежать не мог. Никто не мог
к нему подойти из-за сильного обстрела.
Когда обстрел стих, мой младший сын отправился на поиски Маира. Он пошел
в тот район где шел бой, но под тем деревом у «Эмальпровод»-а моего сына
уже не было. Не было его ни раненным, ни мертвым. Когда сын рассказал
мне эту историю, я ему сказала - "Маир бы тебя не оставил одного, как ты
его оставил?" Это страшные слова. Как выбирать между двумя сыновьями?!
Но тогда... тогда я думала только о Маире. Он наш первенец - гордость.
И где он теперь?... Конечно, я не виню младшего сына. Ведь теперь-то я
понимаю, что могла лишится их обоих. Я ведь знаю, что тогда пули падали
как дождь. В надежде, что Маир раненным всеже убежал в укрытие, мы
его долго искали. Ни с мертвыми ни с раненными его не нашли. Сегодня
я не знаю где мой сын.
cominf.org
"
